Главная Массовый героизм воинов

Наши партнеры

Полярный институт повышения квалификации

График отключения горячей воды и опрессовок в Мурманске летом 2023 года

Охрана труда - в 2023 году обучаем по новым правилам

Оформити без відмови та тривалих перевірок позику 24/7. Короткострокові кредити всім повнолітнім громадянам України. Оформлення онлайн. Все, що потрібно для подачі заявки - зайти на сайт, мікропозика онлайн, треба вибрати суму і термін на спеціальному калькуляторі. Під нуль відсотків цілодобово мікрокредит без відмови в Україні взяти дуже легко. Просто зайдіть на будь-який сайт МФО.

Моментальна позика без відсотків на карту онлайн. Максимальну суму і термін позики кожна компанія встановлює індивідуально. Рейтинг кредитів онлайн на банківську карту. Позика без відмови за 15 хвилин, кредит онлайн на карту в Україні через інтернет для всіх.
Массовый героизм воинов Печать E-mail
Рейтинг пользователей: / 1
ХудшийЛучший 
24.06.2012 08:22

Читать предыдущую часть

Н. И. Шилов, бывший начальник политотдела 30-й армии

В начале декабря 1941 г. на ближних и дальних подступах к столице разгорелось знаменитое московское сражение. Важную задачу выполняла 30-я армия Западного фронта, действовавшая на правом фланге, в стыке с Калининским фронтом.

После «генерального» наступления немецко-фашистских войск на Москву, начатого 15 ноября, ведя тяжелые оборонительные бои с превосходящими силами противника, войска 30-й армии отошли в район города Дмитрова. Все дальнейшие попытки врага продвинуться дальше, в обход Москвы с севера с целью замкнуть клещи вокруг столицы, были отбиты.

Во время вынужденного отхода наши войска в упорных боях проявили массовый героизм. Немало совершено также личных боевых подвигов солдатами и офицерами в борьбе с наседавшими гитлеровцами. Об этом много написано книг, но многое еще осталось только в воспоминаниях участников боев. Расскажу о некоторых из них.

При отступлении из Калинина на западной окраине города остался в окружении наш танк Т-34 с командиром старшим сержантом Горобец.

Опасаясь попасть в плен, Горобец не растерялся и на полной скорости двинулся по центральным улицам города к своим. Не соображая, в чем дело, ошарашенные фашисты, разбегались в разные стороны. На одной из улиц юго-восточной окраины города Горобец с ходу врезался в строй маршировавшей фашистской роты и, давя гитлеровцев гусеницами, вырвался к своим частям, окопавшимся у элеватора. Советские бойцы уже было подготовили противотанковое оружие и гранаты, чтобы встретить мчавшийся на них со стороны противника, танк, но в это время Горобец поднял крышку башни и энергично за махал руками. Бойцы, понявшие, в чем дело, встретили окровавленный танк бесстрашного танкиста радостными криками «ура» и аплодисментами.

За этот и другие подвиги Горобец удостоен звания Героя Советского Союза. Ему присвоено звание младшего лейтенанта. Известие о подвиге Горобца было напечатано в «боевых листках», дивизионной и армейской печати. Оно быстро облетело все части и подразделения, поднимая личный состав на новые подвиги.

В ноябре 1941 г. гитлеровцы прорвали фронт 30-й армии у села Ново-Завидово и вырвались на Ленинградское шоссе, к городу Клину, стремясь к заветной своей цели - Москве. В этот критический момент на помощь политаппарату в 30-ю армию прибыл с группой работников начальник Политуправления Западного фронта дивизионный комиссар Д. А. Лестев, которого знали многие бойцы нашей 30-й армии еще по смоленскому сражению. Лестев был смертельно ранен на Ленинградском шоссе, у села Спас-Заулок. Его отправили в Москву, но по дороге он скончался. Лестев торжественно похоронен на Красной площади, у Кремлевской стены. На митингах и беседах, посвященных гибели дивизионного комиссара, бойцы поклялись отомстить гитлеровцам за смерть пламенного патриота, стойкого большевика-ленинца.

К концу ноября сильно поредевшие части 30-й армии заняли прочную оборону по западному берегу канала Москва - Волга и по южному берегу Московского моря. Приблизительно в это время мы узнали о предстоящем переходе всего фронта в контрнаступление. Для штаба и политотдела армии начались горячие дни. Надо было спешно и скрытно принять пополнение, сосредоточить в нужных местах прибывавшие со станции грузы, новые соединения и другие средства усиления. Необходимо было провести большую массово-политическую разъяснительную работу с личным составом, ознакомить людей с общим положением на фронтах и новыми задачами. Предстояло укомплектовать соединения и части командным и политическим составом, специалистами, дать новую боевую технику, отремонтировать поврежденную в боях материальную часть, принять меры к накоплению боеприпасов.

Командующий армией Герой Советского Союза генерал-майор Д. Д. Лелюшенко, член Военного совета бригадный комиссар Н. В. Абрамов и их ближайшие помощники готовили армию к наступлению и проверяли всю работу.

Измотанные в прошлых боях гитлеровцы хотя и приостановили наступление, но не отказались от новых атак. Днем и ночью на всем фронте не прекращалась ружейная и пулеметная стрельба, беспрерывно велась артиллерийская и минометная дуэль. Как с той, так и с другой стороны постоянно действовали боевая разведка и поисковые группы. Добыть и привести «языка» в то время было не так легко.

Требовалось совершить подвиг, чтобы незаметно проникнуть в расположение противника, захватить фрица и живым привести к своим.

Однажды рано утром мне довелось быть на командном пункте одного батальона. Командир роты, направил сюда захваченного «языка» с одним из отличившихся в этом солдатом - татарином Валитовым. Мы увидели онемевшего здорового фрица с полбуханкой хлеба под мышкой и безразлично жевавшего отломанный кусок. Валитов, показывая на «языка» и положив руку немцу на плечо, весело говорил:

- Командыр! Очень хороший прица моя схватил,- мал-мал башка стукнул, она не кричала, не орала!

Оказалось, что немца захватили, когда он шел по тропе из траншеи на кухню. За этой тропой наши разведчики зорко следили уже несколько дней.

Фашисты забрасывали нас антисоветскими листовками, а в местах соприкосновения передовых траншей нередко призывали солдат к измене Родине. Однако бессовестная ложь и брехня с презрением встречались бойцами и всегда получали должный отпор. Иногда дело доходило до анекдотов. Как-то ночью из траншей противника послышался крик на ломаном русском языке:

- Рус, рус, переходи к нам - у нас 600 граммов хлеба дают.

В ответ из нашей траншеи какой-то ротный балагур под дружный хохот солдат кричит:

- А у нас 800 дают, да и то не хватает...

На этом и закончилась «агитация» незадачливого гитлеровца.

Перед командованием армии стояла задача срочно пополнить рядовым и сержантским составом части, сдерживавшие натиск врага.

Особенно важно было укрепить коммунистами и комсомольцами поредевшие партийные и комсомольские организации в ротах и батареях. С этой целью развернулась работа в армейских тыловых частях, службах и учреждениях. Можно было видеть, с каким желанием и охотою шли в боевые подразделения тыловики, среди которых было много видавших виды подлечившихся раненых бойцов, коммунистов и комсомольцев.

Вспоминается такой случай. В армии был создан ансамбль песни и пляски, который своими патриотическими, выступлениями занимал досуг воинов, вселял в них бодрость и новые силы. В ансамбле было несколько десятков молодых солдат-комсомольцев из состава активных участников дивизионной и полковой художественной самодеятельности. Все они страстно любили свое дело и часто выступали перед бойцами. Нам доложили, что участники ансамбля изъявляют желание в предстоящих боях быть в передовых частях, чтобы вместе с бойцами сражаться с ненавистным врагом.

Как-то за несколько дней до наступления поздно вечером командующий вместе с офицерами смотрел выступление ансамбля в большой землянке, на командном пункте. Можно себе представить, с каким рвением и задором участники ансамбля показывали свои номера, когда узнали, что в «зале» присутствует высокое начальство. Кончилось выступление. Командующий, обращаясь ко мне, весело сказал:

- А знаешь, начпоарм, желание участников ансамбля правильное. Все они будут хорошими автоматчиками. Направляйте-ка их всех завтра по ротам, пусть они там повеселят бойцов да и повоюют на славу, а потом мы опять их соберем в ансамбль.

Участники ансамбля встретили решение командующего с подъемом. Забегая вперед, скажу, что после боев мы опять собрали большинство участников ансамбля. И надо было видеть, с каким воодушевлением выступали на сцене эти молодые парни уже с красовавшимися у них на груди орденами и медалями, полученными за проявленную отвагу в боях под Москвой.

Короткий подготовительный период к контрнаступлению подошел к концу. Армия получила полностью укомплектованные, хорошо вооруженные, одетые и обутые в добротное зимнее обмундирование четыре стрелковые и две кавалерийские дивизии, несколько танковых бригад, а также достаточное количество частей усиления. В личном составе прибывших с Урала и Сибири новых соединений наряду с молодыми бойцами значительное количество было старослужащих солдат, в том числе бывалых воинов, участников гражданской войны.

Кроме того, в армию прибыло несколько сот коммунистов и комсомольцев, мобилизованных в Москве. После проведенных с ними семинаров они стали политруками, парторгами и комсоргами подразделений армии. Еще ранее к нам направили 46-й мотоциклетный полк, состоящий преимущественно из московских рабочих - коммунистов и комсомольцев. Этот полк сыграл немаловажную роль сначала в оборонительных, а потом и в наступательных боях под Москвой.

В итоге проведенной работы можно было рассчитывать, что такая серьезная подготовка к предстоящему наступлению даст свои положительные результаты. Так оно и произошло.

В конце ноября 1941 г. в Подмосковье начались сильные холода, выпал глубокий снег, а уже в начале декабря вступила в свои права суровая зима. Мороз по ночам стал доходить до 28°. Не в пример гитлеровцам, наши тепло одетые и обутые воины чувствовали себя бодро и горели страстным желанием скорей сразиться с ненавистным врагом.

Наконец до начала наступления остались считанные часы. Значительная часть офицеров штаба и основной состав политотдела армии направились в соединения и части первого эшелона армии. В ночь с 5 на 6 декабря части, занимавшие исходное положение, получили приказ о времени атаки. Теперь было уже не до сна. В подразделениях проводились митинги, зачитывались обращения Военного совета фронта и армии.

Ночью мы зашли в один из блиндажей 348-й стрелковой дивизии, которой командовал генерал А. С. Люхтиков. Она наступала в первом эшелоне. Здесь при слабом свете дымящей коптилки читали обращение Военного совета армии. Плотным кольцом теснились воины с сосредоточенными, напряженными лицами, руки крепко сжимали винтовки. Бойцы с большим вниманием слушали торжественные слова воззвания. Вот оно:

«Товарищи, братья по оружию, бойцы, командиры и политработники!

Кровавый пес Гитлер издал приказ: «Учитывая важность назревающих событий, особенно зиму, плохое материальное обеспечение армии, приказываю в ближайшее время любой ценой разделаться со столицей - Москвой».

Родина доверила нам великую честь защищать свою столицу - сердце нашей Родины, любимую, прекрасную Москву.

Оголтелый враг изо всех сил рвется вперед. Он не может остановиться, ибо остановка означает для врага начало его разгрома.

Именно поэтому нам надо, во что бы то ни стало остановить врага, измотать его контратаками, ударами во фланги и тылы.

Наши силы с каждым днем растут; и крепнут. Силы врага истощаются. Недалек тот час, когда решительным мощным контрударом мы разгромим фашистов.

Подступы к Москве должны стать и будут могилой для немецких полчищ!

В эти грозные дни каждый воин наших частей должен помнить свою клятву - не дать врагу прорваться к Москве.

Наш благодарный народ никогда не забудет ваших подвигов, дорогие защитники Москвы. Вы - любимые сыны Родины. Память о ваших делах навеки сохранится в сердце народном. Вы и потомство ваше будете в почете.

Но Родина не простит измены и трусости. Изменники и трусы не избегнут народной кары. Позорная смерть будет их уделом. Дети и жены будут проклинать своих отцов и мужей, изменивших Родине в эти дни смертельной борьбы.

Ни шагу назад - таков приказ Родины!

Истребим фашистских разбойников, всех до одного! Не дадим им житья на нашей земле!

Военный совет».

Глядя на этих суровых бойцов, можно было не сомневаться, что они не подведут и будут драться насмерть. В частях зачитывалось письмо-обращение к войскам 30-й армии от рабочих и служащих Московского автозавода. После ознакомления с ним воины 5-й стрелковой дивизии послали москвичам ответ, в котором поклялись еще крепче бить врага на подступах к Москве, смело и беззаветно сражаться за Родину, за советский народ.

30-я армия в московском сражении имела задачу нанести удар в общем направлении на Рогачево - Клин совместно с 1-й Ударной армией, наступавшей южнее, окружить и уничтожить клинскую группировку противника, развивая наступление дальше, на запад.

Выполняя этот приказ, командарм создал на левом фланге армии оперативную группу под командованием начальника штаба армии генерала И. Г. Хетагурова с задачей наступать на Рогачево-Клин с востока. Этой группе предстояло на первом этапе прорвать оборону противника, овладеть на его переднем крае сильно укрепленными пунктами Бунятино и Александровка и в глубине обороны - совхозом «Прожектор». В оперативной группе Хетагурова, по поручению Военного совета армии, находился и я с группой работников политотдела.

6 декабря в 6 часов утра мощные раскаты нашей артиллерии возвестили о начале советского контрнаступления. Не отрываясь от огневого вала нашей артиллерии, части первого и второго эшелонов перешли в атаку. Фашисты, несомненно, успело пронюхать о готовившемся наступлении Советской Армии. Но они совершенно не ожидали огромной мощи обрушившегося на них огня и такого стремительного броска атакующих воинов.

Первая и вторая траншеи противника быстро были прорваны, но у опорных пунктов Бунятино и Александровка завязались ожесточенные бои.

Фашисты дрались с упорством, не желая сдавать хорошо укрепленные позиции. И только ценой огромных усилий, благодаря беззаветному геройству и личной храбрости наших бойцов, к исходу первого дня был захвачен опорный пункт Бунятино, а передовые батальоны завязали бои у совхоза «Прожектор». На этом участке наступающим полком командовал боевой командир А. А. Куценко.

По-другому обстояло дело с наступлением у села Александровка. Чтобы овладеть селом, стрелковому полку предстояло преодолеть открытое пространство замерзшей реки Яхромы, весь противоположный берег которой сильно укреплен противником. Два раза полк переходил в атаку, нес значительные потери и отходил в исходное положение. Прибыв сюда с группой работников политотдела, мы застали подготовку третьей атаки полка. Дух бойцов, несмотря на неудачу, не был подорван, они готовились опять наступать. А когда мы рассказали им о боевых успехах их товарищей по оружию, захвативших село Бунятино, настроение у воинов еще больше поднялось. Через некоторое время подали сигнал к атаке. И можно было только удивляться, как эти только что потерпевшие неудачу бойцы опять смело ринулись в бой!

В первых линиях атакующих вместе с командирами и политработниками находились инструкторы политотдела армии - батальонный комиссар Лавренов и старший политрук Федулов. Своим личным примером они воодушевляли бойцов.

Противник открыл по наступающим сильный ружейно-пулеметный огонь, но благодаря высокому темпу атаки наших войск реку быстро форсировали, а там уже фашисты не выдержали и, оставляя раненых и убитых, бросились наутек. Таким образом, и второй укрепленный пункт противника захватили наши части. Совхоз «Прожектор», несмотря на каменные постройки, использованные фашистами для обороны, был занят с ходу, и начались бои за город Рогачево, где также недолго продержались фашисты.

Не вдаваясь в подробности всех операций, надо сказать, что освобождение Рогачева от фашистских захватчиков было большим праздником нашего народа. Это - один из первых городов на всей линии советского фронта, окончательно освобожденных от фашистской чумы.

Уцелевшее и освобожденное от фашистского плена население города горячо приветствовало Советскую Армию, наступавшую на запад.

Сводка Совинформбюро от 10 декабря 1941 г. сообщала: «Части тов. Лелюшенко, действующие на одном из участков Западного фронта, за два дня боев истребили 2800 солдат и офицеров противника, выбив немцев из ряда населенных пунктов. В числе захваченных нашими бойцами трофеев - 7 танков, 12 тяжелых орудий, 18 противотанковых орудий, 200 грузовиков и 12 легковых автомашин, 80 пулеметов и 100 автоматов».

В освобожденном Рогачеве мы впервые встретились с нашими бесстрашными народными мстителями - партизанами, которые вошли в город с передовыми частями. Партизан возглавляли местные работники партийных и советских организаций под руководством секретаря Клинского горкома ВКП(б) А. Н. Кидина.

Вслед за Рогачевом начались бои за город Клин, носившие еще более ожесточенный характер. В этих боях проявилась вся жгучая ненависть советских воинов к немецким захватчикам, весь жар сердец, направленный на скорейшее освобождение родной земли от фашистских оккупантов. Коммунисты, комсомольцы шли впереди и показывали примеры доблести и геройства. С чувством глубокого волнения мы сейчас читаем письмо политрука Балабанова, который много раз поднимал в атаку свое подразделение и в одной из них геройски погиб. Вот это письмо, найденное у него боевыми друзьями и переданное в редакцию армейской газеты «Боевое знамя»:

«Дорогие мои друзья, братья и товарищи по оружию!

Я беспощадно мстил немецким захватчикам за слезы и кровь наших детей и женщин, за истерзанных моих братьев-бойцов, попавших ранеными в плен к фашистским извергам. Думаю, что свою задачу я выполнил, никогда не был трусом и паникером. Если не будет выхода - умру с честью, держа в руках оружие, как подобает воину - члену партии. Я не посрамил достоинства моей матери Родины.

Сообщите моей маме о том, что я не плохо дрался с врагами...

Будьте героями Великой Отечественной войны. Бейте врага так, чтобы история помнила вас как отважных, презирающих смерть защитников земли русской.

Громите врага, товарищи, высоко держите славное Красное знамя. Прощайте!»

В боях под Клином, за деревню Рябинки совершил свой боевой подвиг сержант 1319-го стрелкового полка комсомолец В. В. Васильковский.

Он закрыл своим телом амбразуру пулеметной точки, дав возможность продвижения вперед бойцам своего подразделения. Васильковский предвосхитил всем известный героический подвиг Александра Матросова.

На северной дуге обороны на Ленинградском шоссе, у поселка Ямуга, гитлеровцы поставили все на карту, чтобы не дать прорваться нашим войскам. Только после ряда танковых атак это им на некоторое время удалось. Здесь в ожесточенной танковой схватке храбро сражалась танковая бригада под командованием П. А. Ротмистрова, ныне главного маршала бронетанковых войск.

С падением Ямуги сопротивление врага на всем фронте армии - от Солнечногорска до Ямуги - было сломлено, и вся масса фашистов начала поспешно отходить к Клину, откуда, спасаясь от окружения, стремилась уйти на запад, на Волоколамск. Чтобы сомкнуть кольцо окружения, командующий армией направил 46-й мотоциклетный полк и конную группу в ближайший тыл врага с целью перехватить пути отхода фашистов.

Эти подразделения, к чести их личного состава, совершили прекрасный боевой марш по заснеженным малопроходимым дорогам и захватили шоссе у села Тепяева Слобода. Участник этого марша москвич политрук Иван Куприянов рассказывает:

- Наш полк получил боевую задачу: пробраться в тыл врага, оседлать Волоколамское шоссе, отрезать противнику пути отхода и не допустить к осажденному Клину подход немецких резервов.

Дорогу и тропы замело снегом. Мотоциклисты были вынуждены сойти с машин. На рассвете, в пургу, бойцы змейкой направились в тыл врага.

Вдали, со стороны Клина, горизонт застлало багровым заревом. На подступах к деревне Борисово немцы заметили цепь наших бойцов и открыли пулеметный и минометный огонь. Тогда командир полка капитан Миленький решил перехитрить врага. Он открыл огонь из пулеметов и автоматов с опушки леса. Завязалась перестрелка. Основные силы полка тем временем пошли в обход. Немцы отчаянно обстреливали наши огневые точки, чтобы не дать нам войти в деревню Борисово, но деревню пока никто и не думал брать.

Время близилось к обеду. Полк продолжал двигаться вперед, в глубокий тыл врага. К вечеру он подошел к шоссе. Там стояла немецкая колонна автомашин. Шум моторов был слышен еще издалека. Немецкие солдаты бегали, приплясывали, греясь на двадцатиградусном морозе.

Вражеская колонна шла на Волоколамск. 46-й мотоциклетный полк шквальным огнем внезапно обрушился на нее. Появление нашей части в тылу поразило немцев. Они, как ошпаренные, выпрыгивали из горящих машин, в ужасе бежали кто куда. Одна за другой загорались машины.

Наступила звездная морозная ночь. Северный жгучий ветер обжигал лицо. С шумом качались сосны. Пурга такая, что нечем дышать. С утра начался жестокий бой. Капитан Миленький трижды поднимал полк в атаку. Немцы трижды откатывались назад. В жаркой схватке с врагом командир полка Миленький был убит.

В этой же схватке тяжело был ранен комиссар Гуцалюк. Наши ряды за время боев на шоссе Клин-Волоколамск начали редеть. Старший политрук Корнеев остался за комиссара полка. Утром - снова в бой. Необходимо было мобилизовать личный состав, поднять революционный дух у бойцов и командиров. Корнеев отправился к красноармейским кострам...

Наступила пятая холодная, ночь. Полк прочно удерживал Волоколамское шоссе. Полком командовал старший лейтенант Полуботко.

Наступило утро. Немцы пошли в обход. Командир полка сделал перегруппировку и сам с ударной группой стал поджидать немцев на опушке леса.

- Подпустить близко,- приказал Полуботко. Врагу оставалось до нашего леса не более 40-50 метров, как послышалась команда:

- По фашистским гадам - огонь!

Град свинца полетел в гитлеровцев. Немцы заерзали, забегали, закапываясь в снег.

- Отомстим за своего командира полка! - закричал комиссар Корнеев. Громкое красноармейское «ура» - и ударная группа опрокинула немцев.

Шесть дней и ночей полк держал в своих руках шоссейную дорогу Клин-Волоколамск. В эти дни армия генерала Лелюшенко окружила и разгромила крупную группировку противника. Красная Армия вступила в Клин.

Оказавшись под Клином в железном кольце окружения и скоро почувствовав это, гитлеровцы, бросая боевую технику, в панике начали разбегаться в разные стороны по оврагам, балкам и перелескам, где мерзли, как мухи. Все дороги в Клин были забиты вооружением, материальной частью и автомашинами противника; на взлетной площадке у города стояли не успевшие подняться фашистские самолеты.

Лучше всего это побоище можно представить себе, прочитав выдержку из найденного у немецкого ефрейтора Алли Шахнер письма к сестре Цилли Шахнер в Прац (Австрия):

«Чувствую себя теперь препаршиво в этой ужасной России. За это время я пережил страшные вещи, и, может быть, предстоят еще более страшные. Ты, наверное, знаешь, что мы были уже у канала Волга-Москва, но здесь встретили страшное сопротивление русских: Русские самолеты! Никогда не видел я такого множества их, как здесь. Они здорово обкладывали нас. Под нажимом русских началось наше отступление. Просто вспомнить о нем не решаюсь! То, что здесь совершили с нами, словами описать невозможно. Преследуемые русскими на земле и с воздуха, рассеянные, окруженные, мы мчались назад по четыре-пять автомобилей в ряд. Рядом с автомобилями - конные повозки... много, очень много машин вынуждены были мы бросить. Я со своими товарищами тоже должен был оставить нашу машину и топал дальше пешком без пищи и без сна. И так продолжалось день за днем. Сейчас мы немного собрались с силами и заняли оборону. Идут суровые бои, русские беспрестанно атакуют нас, чтобы отбросить еще дальше. Противник упорен и ожесточен. У русских много оружия. Выработали они его невероятное количество. Народ здесь сражается фанатически, не останавливаясь ни перед чем, лишь бы уничтожить нас».

На улицах Клина шли еще бои с мелкими разбитыми группами фашистов. Немало таких групп было ликвидировано нами в подвалах и на чердаках. В освобожденном Клину мы занялись расследованием злодеяний, совершенных фашистскими разбойниками. Весь центр города разрушен, городская площадь превращена в немецкое военное кладбище, на котором торчали сотни фашистских крестов. Уходя, гитлеровцы надругались над памятью русского композитора Петра Ильича Чайковского, проживавшего в Клину в последние годы своей жизни. Дом-музей Чайковского был разбит, все драгоценные реликвии уничтожены, изуродованный бюст композитора валялся в загаженном саду.

Уже поздно вечером меня нашел связист и сообщил, что из штаба фронта к аппарату срочно требуют самого старшего в городе начальника, генерал уже Хетагуров уехал в передовые части. На пункт связи пришлось идти мне, там я доложил о себе и стал ждать. В скором времени начал разговор член Военного совета фронта.

- Откуда вы говорите?

- Из города Клин,- доложил я.

- Это точно?

- Говорю из подвала здания на центральной городской площади.

- Хорошо,- послышался ответ.

Я коротко доложил обстановку о положении в самом городе, о захваченных трофеях и пленных. Выслушав подробный отчет, член Военного совета предупредил, чтобы я до утра не отлучался из города, а утром прибудет представитель штаба фронта с указаниями.

Наступило морозное утро. По улицам города в сторону фронта беспрерывно двигались запушенные снегом войска, автомашины и обозы. Где-то за городом не прекращалась глухая артиллерийская и минометная пальба. Там шел бой. К этому времени комендантом города был назначен боевой командир майор Гусев, который всю ночь занимался ликвидацией мелких фашистских гнезд и налаживанием комендантской службы. Местные советские и партийные руководители уже занимались снабжением и устройством оставшегося населения.

Часам к 9 утра прибыл из штаба фронта вместе с гражданским товарищем генерал, потребовавший к себе коменданта города, которого разыскали где-то за боевой работой. Прибывший майор Гусев представился генералу; тот смотрел на него удивленными глазами.

Действительно, было чему удивляться: вид у коменданта был далеко не представительным: добродушное, с улыбкой лицо заросло щетиной и запачкано пороховой копотью; одет в когда-то белый, теперь засаленный полушубок и в большие валенки, баранья шапка лихо заломлена на затылке. Комендант опоясан патронным подсумком, за поясом гранаты, сбоку висит огромный трофейный парабеллум, а на груди автомат. В общем, комендант города являл собой законченную картину героя гражданской войны, к тому же он был кавалерист и носил еще шашку...

Генерал принялся отчитывать коменданта, и тот, было уже, собрался идти приводить себя в порядок, но гражданский товарищ, прибывший с генералом, сказал:

- Товарищ генерал, уже поздно, оставьте его; да нам такой и нужен.

Генерал пожал плечами и махнул рукой.

Из дальнейших разговоров выяснилось, что в Клин вот-вот должны подъехать иностранные дипломаты и журналисты во главе с личным представителем Черчилля- Антони Иденом. Комендант города обязан их встретить, доложить обстановку, показать только что освобожденный от гитлеровцев город и провести гостей, насколько возможно, к линии фронта.

Еще не закончился этот разговор, как ранее высланный наблюдатель сообщил, что со стороны Москвы к городу подходит большая колонна легковых автомашин, а уже через несколько минут эти автомашины были у здания комендатуры. Из автомашин всевозможных иностранных марок быстро выходили гости, одетые в широкие шубы, теплые пальто, закутанные в полосатые разноцветные шарфы, вооруженные фотоаппаратами и записными книжками. Иностранных журналистов сопровождал редактор фронтовой газеты «Красный воин» старший батальонный комиссар Миронов.

Комендант Гусев лихо представился Антони Идену и четко стал докладывать обстановку, задав немалую задачу переводчикам. Наблюдавшим, эту сцену казалось, что иностранные гости, особенно журналисты, не столько слушали доклад коменданта, сколько старались по многу раз сфотографировать его с различных точек. Очевидно, храбрый майор Гусев был популярным представителем советских воинов, громивших кичившихся своей удалью гитлеровцев.

После беседы с комендантом и осмотра города почетные гости отправились к линии фронта. Уже на окраине города им пришлось выходить из машин и двигаться дальше пешком, так как все шоссе на 10-15 километров было буквально завалено фашистской боевой техникой.

Подбитые танки смешались с исковерканными орудиями, бронемашинами и транспортерами. А все это вместе перемешалось с разбитым штабным и награбленным имуществом. Разбросанные кругом кучи трупов обманутых Гитлером немецких солдат довершали зловещую картину побоища. Навстречу попадались группы пленных фашистов. Шли они оборванные, дрожащие от холода, озираясь, как затравленные волки.

Дойдя до линии, где неподалеку разрывались снаряды и мины, гости вернулись в Клин, откуда после проведенной для них пресс-конференции направились обратно в Москву.

Через некоторое время на боевых полях Подмосковья побывал с группой журналистов и личный представитель президента Рузвельта - сенатор Уилки. Теперь иностранные дипломаты и журналисты воочию убедились, как велика боевая мощь Вооруженных Сил СССР и насколько низкопробна распространяемая в то время на весь мир хвастливая похвальба Гитлера и Геббельса о том, что Советская Армия якобы «перестала существовать».

В наших газетах того времени сообщалось, что по приезде из Москвы в Лондон Антони Иден о своей поездке на линию фронта в город Клин заявил:

«Я был счастлив увидеть некоторые из подвигов русской армии, подвигов поистине великолепных...»

* * *

Вслед за освобождением Клина были очищены от вражеских войск важнейшие транспортные магистрали - Октябрьская железная дорога и Ленинградское шоссе.

Защищали Москву от зарвавшихся фашистов представители всех национальностей Советского Союза, олицетворяя этим великую дружбу народов СССР. На подступах к Клину, на Ленинградском шоссе героически сражался командир батареи украинец капитан Демид Шевенок. Под его командованием горстка храбрецов огнем своих трех пушек целые сутки сдерживала яростный натиск врага. Капитан Шевенок был удостоен звания Героя Советского Союза, а бойцы его батареи награждены орденами и медалями.

Удостоен звания Героя Советского Союза младший лейтенант Салават Карымов, который с четырьмя бойцами занял высоту у населенного пункта в ближайшем тылу противника и препятствовал его отходу. Целая рота немцев пошла в атаку на высоту. Яростно наседал враг. Карымов бил из ручного пулемета, заставляя откатываться назад вражеские цепи, а потом сам повел свою четверку в атаку и до самого села гнал немцев. В село в это время вошло наше подразделение и штыками встретило бегущего противника.

На боевых полях Подмосковья, как и в период всей Великой Отечественной войны, хорошо показали себя наши славные патриотки - советские женщины. В 30-й армии была всем известная своими подвигами сандружинница Екатерина Степановна Новикова. Москвичка Катя ушла из 10-го класса школы на фронт. В ожесточенных боях она перевязывала раненых, а тяжело раненных на себе вытаскивала из огня. Катя сама несколько раз была ранена.

Разгром немцев под Москвой показал всему миру, что советский народ, создавший под руководством Коммунистической партии социалистическое общество, сумел найти в себе достаточно сил, чтобы не только остановить фашистские орды, забравшиеся в глубь нашей страны, но уже на исходе первого полугодия войны нанести им серьезное поражение.

Оставшиеся в живых генералы бывшей гитлеровской армии в своих мемуарах теперь стараются умалить значение победы Советской Армии под Москвой. Свои неудачи они объясняют сильными морозами и якобы «планомерным» отходом «по стратегическим соображениям». Какие там были «стратегические соображения» Гитлера, мы, участники битвы под Москвой, не знали. Но мы видели паническое бегство гитлеровцев с потерей почти всей боевой техники.

30-я армия, уничтожив клинскую группировку противника, преследуя его отступающие войска, двинулась на запад. В начале 1942 г. завязались кровопролитные бои у города Ржева. Борьба за этот древний русский город была долгой и упорной. Только в начале 1943 г. Ржев был освобожден от немецких захватчиков.

С потерей Ржева у Гитлера окончательно рухнула надежда на занятие Москвы лобовым ударом. Москва была спасена от нависавшей над ней угрозы нового фашистского наступления.

За смелые, активные боевые действия в московском сражении и за освобождение Ржева многим соединениям 30-й армии присвоено звание гвардейских. Получил такое звание и боевой 46-й мотоциклетный полк, переименованный во 2-й гвардейский мотоциклетный полк. Части и подразделения 30-й армии насчитывали в своих рядах тысячи орденоносцев и немало Героев Советского Союза, а сама армия стала именоваться 10-й гвардейской армией, которая не раз прославила себя в последующих боях с фашистскими захватчиками.

Продолжение читать здесь

За Москву, за Родину!

Trackback(0)
Comments (0)Add Comment

Write comment

security code
Write the displayed characters


busy
 

При использовании материалов - активная ссылка на сайт https://go-way.ru/ обязательна
All Rights Reserved 2008 - 2024 https://go-way.ru/

������.�������
Designed by Light Knowledge