Николай Акимов
Настроение каждого из нас в огромной степени зависит от поведения людей, с которыми мы общаемся.
Понятно, что хорошее отношение к нам радует, а плохое огорчает, тревожит; что дружественные поступки в наш адрес - нам приятны, враждебные - неприятны. Но важно также и то, что, даже при отсутствии каких-либо существенных проявлений окружающих нас людей по отношению к нам, тончайшие оттенки их поведения нами учитываются и влияют на наше самочувствие.
Говорят, что первое впечатление бывает часто обманчиво. Однако, вращаясь среди людей, особенно в густонаселенных пунктах, мы ежедневно сталкиваемся с большим количеством граждан, которых, может быть, больше никогда и не встретим. Таким образом, первое впечатление от них будет для нас последним и единственным. Такое же первое и окончательное впечатление произведем и мы на них. А сила этих первых впечатлений, как увидим дальше, в своей сумме способна в большой мере влиять на состояние нашей психики.
Припомните примеры из вашей повседневной практики, Каждый раз, когда вы делаетесь объектом внимания людей,- когда вы входите в вагон трамвая, поезда или троллейбуса, когда вы садитесь на скамейку в сквере, где уже сидят другие люди, вы, ощущая на себе их взгляды, немедленно оцениваете: как они на вас смотрят, как они вас оценивают,- и это никогда не бывает для вас безразлично.
Если же вы вступаете с ними в прямое общение - спрашиваете о чем-либо, просите подвинуться и т. д., то из характера их ответов вы делаете еще более полный вывод о том, как вас воспринимают.
Здесь необходимо сделать отступление и коснуться вопроса, который изучают в театральных школах, но который полезно знать всем и каждому, а не только актерам.
Дело в том, что язык как средство общения людей состоит не только из слов, предложений, фраз и периодов, но и из той формы произношения слов и предложений, которая называется интонацией.
Каждому актеру известно, что интонация сама по себе является могучим выразительным средством для передачи мысли, что одно и то же слово, сказанное с разными интонациями, приобретает и разный смысл. Что богатство выразительной речи и на сцене и в жизни достигается умелым использованием интонации в приложении к верно найденным словам. В системе Станиславского этот вопрос удачно определяется формулой «текста и подтекста». Здесь текстом считаются все произносимые слова, а подтекстом - мысль, которую нужно выразить, применяя все возможные выразительные средства. Из театральной практики мы знаем, что подтекст всегда богаче, полнее и сложнее текста. Что один и тот же текст может служить для выражения совершенно различных подтекстов (мыслей). Что такие простые тексты, как одно слово «да», при помощи различных интонаций могут иметь самые различные значения - и вопроса, и недоверия, и утверждения, и признания.
В современной орфографии есть некоторые средства передачи интонации - знаки вопросительный и восклицательный, однако они явно недостаточны для выражения всех нужных подтекстов.
Очень важно то обстоятельство, что всеми тонкостями интонаций, передающих более сложный и подробный подтекст, чем он мог бы быть выражен только в тексте, владеют не только актеры, но и все люди вообще.
Основное и единственное различие между применением интонации в жизни и на сцене в том, что актер специально находит интонации, способные обогатить на сцене тот текст, который ему нужно будет произносить, а в жизни чаще всего мысль человека одновременно выражается в нужных словах, сказанных с нужной интонацией.
И в жизни делаем мы это, обычно не задумываясь, хотя иногда и очень полезно задуматься о том, как мы это делаем, и что из этого иногда получается. Но если каждый человек естественно для себя вкладывает в свой разговорный текст при помощи интонации гораздо больше, чем сам текст значит, то и собеседник его так же закономерно воспринимает в речи направленный к нему не только текст, но и то же самое богатство подтекста, которое было вложено говорящим в свои слова.
Некоторые люди безуспешно пытаются это отрицать. Нередко приходится слышать, как один из бранящихся бросает другому: «А я вам никаких обидных слов не сказал!» А обидеть можно и без обидных слов, не текстом, а подтекстом.
До сознания большинства людей уже дошло, что чрезмерное повышение голоса может считаться обидным: «А вы на меня не кричите!» Тут уже нет претензий к тексту, а только к силе звука. Но обидеть можно, оказывается, и произнося вполне цензурный текст, не повышая голоса, и интонация будет при этом все-таки обидная. Таковы неограниченные возможности подтекста и вытекающая из этих возможностей ответственность.
Главный вывод из этого отступления в том, что каждый нормальный человек воспринимает своего ближнего и его отношение гораздо тоньше, точнее и подробнее, чем этому ближнему это кажется. Это подробное восприятие человеком окружающего мира, людей и производит на него гораздо более интенсивное впечатление, чем обычно считают.
Представьте себе самый обычный случай: вы в чужом городе, ищете нужную вам улицу, встречаете прохожего.
Вы. Скажите, пожалуйста, как пройти на улицу Горького?
Прохожий (останавливается, улыбается). О! Это совсем недалеко. Все прямо, потом первая направо. Там на углу сквер, вы сразу увидите!
Вы. Спасибо.
Прохожий. Не стоит. (Еще раз улыбается и удаляется.)
В этой несложной сцене содержится очень много существенного. На ваш оклик прохожий остановился и обратил к вам приветливый, вопрошающий взгляд. Вам уже приятно, что незнакомый человек смотрит на вас с симпатией. Он рад вам сообщить, что это недалеко. Он сообщает вам дополнительную примету, которая облегчит вам нахождение нужной улицы. Он подчеркнул, что его не стоит благодарить, и вы расстаетесь с ним, не только узнав, куда вам идти, но и с общим приятным впечатлением от этой случайной встречи с человеком, которого вы, вероятно, никогда больше не встретите.
Но возьмем другой вариант этой сцены.
Вы. Скажите, пожалуйста, как пройти на улицу Горького?
Прохожий (не останавливаясь, через плечо). Чего? (Хотя он вас и расслышал, но ему лень сразу ответить.)
Вы (смущенно). Простите, я спросил, как пройти на улицу Горького?
Прохожий (совсем отвернувшись). Первая направо (Ушел.)
Практически вы, конечно, узнали дорогу, но вы остались с ощущением, что почему-то внушили неприязнь этому человеку, что он не одобряет ваше желание пойти на улицу Горького, что вы вообще вызываете у встречных отвращение и что спрашивать дорогу у этих занятых людей - неделикатно.
Может быть, это ощущение скоро пройдет, и даже, наверное пройдет, но какая-то минута в жизни у вас испорчена. А ведь в этом варианте мы разобрали самый обычный, самый безобидный случай.
Автор этих строк вспоминает, как двадцать лет назад на вполне учтивый вопрос об улице в чужом городе, интеллигентный прохожий, правда, остановился, но затем с яростью произнес: «А вот когда вы сами скажете мне, как туда пройти, тогда и я вам отвечу!» Причина его внезапной ненависти осталась для меня тайной до сих пор, но неприятное впечатление от такого ответа запомнилось, как видите, надолго.
Когда мы касаемся таких коротких, мимолетных встреч с людьми, с которыми, как говорится, детей не крестить, то может показаться странным, что этому стоит придавать какое-либо значение. Однако все эти короткие общения гораздо сильнее воздействуют на нас, чем думают те люди, которые делают это общение неприятным. Причина здесь - в одном качестве человека, которое является непременным для каждого чувствующего и мыслящего человека,- в его фантазии. Было бы неверно полагать, что этой способностью наделены только «фантазеры»: поэты, артисты, изобретатели и т. д. Каждый человек невольно продолжает и завершает в своем воображении все мелкие проявления его ближнего, воспринимаемые им при встречах, и на этой способности фантазирования и строятся наши «первые впечатления» и сила их воздействия на наше настроение.
Еще пример из личной практики. Однажды на улице женщина, шедшая навстречу мне с покупками, уронила пакет, Я наклонился, чтобы поднять, как вдруг услышал ее возглас: «Не трогайте, это мой!» Никаких обидных слов женщина не произнесла, пакет действительно принадлежал ей, и она была вправе отказаться от моих услуг. Однако подтекст ее реплики, испуг и быстрота ее реакции, несомненно означали, что она истолковала мое движение как попытку украсть ее сверток. Она меня в этом не обвиняла, и таких слов не было сказано, но одного характера ее интонации было достаточно для того, чтобы в моем воображении, без всякого намерения и усилия с моей стороны, пронеслось ужасное продолжение событий: собирается толпа, спешит милиционер, и я с ее пакетом в руках пытаюсь в трудных условиях психологически обосновать, почему у меня в руках был ее пакет!
Каждому читателю хоть раз в жизни приходилось, вероятно, присутствовать при неожиданном обнаружении какой-либо пропажи.
Например, на вечеринке нервная девица никак не может найти свою сумочку и обводит всех беспокойным взглядом. Или в вагоне у пассажира исчезают часы, которые он после долгих поисков на всех полках находит в собственном кармане. Я убежден, что никто из читателей не похищал этой сумочки и этих часов, всегда вскоре обнаруживаемых. Мало того, я уверен, что никого из читателей даже и не подозревали и тем более не обвиняли в похищении этих ценных предметов. Но сознайтесь, что минуты таких поисков удивительно противны и опять в силу той же фантазии, того же мысленного продолжения событий, которое происходит помимо нашего желания, а также еще в силу одной важной причины, имеющей большое значение для дальнейшего рассмотрения вопроса о поведении человека в обществе. Мы всегда успеваем предположить, основываясь на мелких фактах, на мимике, на интонациях, что подумал о нас человек, с которым мы встретились.
Вероятно, среди вполне порядочных людей, не замеченных ни в чем дурном, есть некоторое, очень небольшое количество настолько уравновешенных и необщительных, так называемых «толстокожих», не смущающихся ничем, которым все равно, что о них могут подумать, которым так же безразлично, какое впечатление они производят на окружающих, как им безразличны все окружающие. К таким людям все рассуждения автора не относятся. Но можно уверенно утверждать, что процент этих бронированных существ в нашем обществе очень низок, что это - исключение.
* * * Каждому человеку могут выпасть на долю самые разные условия жизни. Каждый, кто пережил дни войны и дни мира, кто бывал в схватке с врагом и жил в мирном общении, знает, что формы жизни людей в обществе могут резко отличаться друг от друга и каждой такой форме соответствуют разные нормы поведения.
Мы будем здесь рассматривать только одну - самую нормальную, самую предпочтительную форму - жизнь среди людей своего общества, нашего общества, объединяющего людей общими идеалами, едиными целями, общества трудящихся в условиях мирной жизни, в условиях изживания недостатков и борьбы за построение коммунизма. Мы не будем касаться людей, не согласных с нашими идеалами, людей, стремящихся прожить за чужой счет, урвать, украсть, сделать подлость,- за последних приверженцев волчьей морали. Эти люди еще дают материал для нашей сатиры, и какое-то время на них будет расходоваться внимание общества. Но в этой статье мы будем говорить не о них, сосредоточив внимание на интересах, формах поведения и обычаях вполне хороших людей, которые придерживаются правильных взглядов на жизнь и хотели бы вести себя так, чтобы и другим вокруг них жилось хорошо.
Так вот, эти самые хорошие люди, из которых в подавляющем большинстве состоит наше общество, очень часто в повседневной жизни ведут себя не очень хорошо, обижают своих ближних, производят на них впечатление не таких уж хороших людей и нередко портят настроение и себе и другим.
И происходит это обычно без всякого злого умысла, без намерения обидеть, унизить, оскорбить, а так просто, по недосмотру, недомыслию, невниманию, потому что эти хорошие люди, занятые часто большими и важными делами, не нашли времени продумать форму своего поведения, не выработали тех простых и полезных правил повседневного поведения, которые при прочих равных условиях делают жизнь приятнее, нервы здоровее и улучшают настроение всего человеческого коллектива.
Два очень важных соображения положены в основу дальнейших рассуждений.
Первое: любезное отношение к окружающим не вызывает никаких дополнительных расходов, не нарушает бюджета человека, не изнуряет его непосильными трудами. Это в полном смысле слова бесплатное приложение к жизни, причем позже, когда оно входит в привычку, оно производится уже автоматически, не теряя при этом своего благотворного воздействия.
Второе: человек, научившийся хорошо обращаться со своими ближними, не только доставляет им радость, но и сам получает от своего поведения громадное удовольствие.
Таким образом, правильно выработанное поведение не только является большим вкладом отдельного человека в общество, но этот вклад немедленно начинает приносить самому вкладчику ценнейший в мире доход - хорошее расположение духа и оптимистическое настроение.
* * * В прошлые века, особенно в XIX веке, были очень распространены всякие «Правила хорошего тона» и «Учебники изящных манер». Сейчас редкие антикварные экземпляры этих изданий вызывают у нас улыбку, воспринимаются как юмористический материал, годный только для пародии.
Действительно, все социальные отношения, как и материальные формы жизни, настолько изменились, что многие из этих правил читать смешно. Двух мнений, разумеется, тут быть не может.
Но если правила поведения людей прошлого века устарели, то ведь и создавались и писались они не для нас, а для своего времени.
А как же быть нам? Нужны ли нам такие правила? Или мы совершенно безукоризненно себя ведем в нашем обществе, идеально воспитываем детей, которые, вырастая, все без исключения радуют своих родителей и своих сверстников, и нам совершенно не в чем себя упрекнуть?
Не будем же лакировать действительность и сознаемся, что в этом вопросе у нас далеко не все благополучно. Старые правила нам не подходят, а новых, научно разработанных, у нас нет. И мы часто с горечью убеждаемся в том, что хорошие люди, составляющие наше передовое общество, ведут себя друг с другом гораздо хуже, чем всем нам хотелось бы, что в этом важном социальном вопросе мы что-то упустили и теперь сами от этого упущения страдаем»
Создать правила поведения для целого и притом нового общества - дело непосильное для одного человека. Но для того чтобы это дело сдвинулось с мертвой точки, надо сделать одну, другую, третью попытку, надо увлечь людей на дело огромной важности - упорядочить формы общения, найти общими усилиями ясные правила поведения, которые могли бы сделать нашу жизнь в нашем обществе приятной.
Viagra kan köpas receptfritt via onlineapotek som Viagrabutiken Viagra på nätet. Det går att köpa direkt över disk på apotek världen över, närmast i vårt. Förutom ett lägre pris och bättre tillgänglighet lockar även möjligheten att vara anonym Viagra pris de som beställer potensmedel på den svarta marknaden.
Дело это очень важное, очень серьезное.
В тех неурядицах, склоках, ссорах, которые разъедают наш быт, далеко не все происходит от злой воли негодяев. Очень многое проистекает от невнимания к своему поведению, от «плохого воспитания», как сказали бы в прошлом, девятнадцатом веке.
Но как же можно воспитывать хорошо, не имея твердых понятий? Из чего складывается поведение «хорошо воспитанного человека»? Автор попытается организованно и последовательно изложить правила рационального поведения в советском обществе, зная заранее, что эта первая попытка его, в самом удачном случае, окажется лишь первым камнем в том монументальном труде о правилах нашего поведения, который когда-нибудь выработается нашили совместными усилиями.
Нам будет очень удобно воспользоваться почти вышедшим из употребления словом «манеры», которое еще употребляется применительно к живописи и литературе.
Слово это очень точно определяет форму поведения, навыки, привычки обихода, и поэтому мы смело назовем это исследование: «О хороших манерах».
Эстетика поведения
Trackback(0)
|