|
Читать предыдущую часть
Ночью Леня проснулся от странного беспокойства.
В комнате с плотно задернутыми на окнах суконными шторами было темно. Жарко натопленная с вечера голландка слегка потрескивала. Методично, через равные промежутки времени из неисправного крана падали в умывальник звонкие капли.
Знакомые, привычные звуки уснувшей квартиры. И все же тревожное ощущение не проходило. Как будто и окна не закрыты, и дверь не заперта на крепкий замок, и нет над головой крыши. И дом будто не свой. А в сердце словно жучок-короед сверлит дырку. Просверлит насквозь - и не будет Леши. Плохо.
Где-то постучали осторожно. По-прежнему капала вода в умывальник. Под полом прошуршало: мыши, нагулявшись, укладывались спать.
Леня подложил руки под голову, смотрел в темноту.
И вдруг... опять постучали. Теперь Леня услышал явно: стучали к ним. Он приподнялся. Маминых шагов не слышно, осторожный стук не разбудил ее.
- «Может, кто-нибудь квартиру перепутал? Пойду спрошу, пусть спит мама».
- Кто там? - спросил он тихо, приложив губы к дверям.
- Кротовы здесь живут? - донесся из-за двери незнакомый голос.
- Здесь.
- Откройте. Это я, Сергей.
- Какой Сергей? - удивился Леня.
- Ну, Сергей, Серж я.
«Серж, Серж, - лихорадочно вспоминал Леня. - Ах, да! Сержиком называет мама своего брата. Но ведь он погиб в семнадцатом году. Откуда он взялся?»
- Ну, что же вы! - За дверью от нетерпения переступили скрипучими сапогами.
- Сейчас, - ответил Леня. Щелкнул выключатель. По освещенному коридору Леня пошел к матери.
- Кто, кто? - испуганно вскинулась мама и села на постели. Длинная ночная рубашка прикрывала ее точно саваном. В голове торчали папильотки, делая мамину голову уродливой и чужой.
- Я не хотел будить. Но он говорит, что он Серж, - виновато прошептал Леня.
- Какой Серж?!
- Пойди к себе, Леонид, - со сна хмуро проговорил папа. - Сын ваш бредит, Варвара Павловна. Сержа давно съели черви.
- Но, папа, он живой! Он стоит за дверью и просит открыть.
Теперь приподнялся и папа. Он секунду смотрел на Леню, потом перевел взгляд на Варвару Павловну.
- Стоит за дверью?! - В маминых глазах ужас.
- Не бойтесь, мама. Он живой, - успокаивает Леня суеверную маму. Но, кажется, живой Серж страшнее мертвого. Мама хватается за голову.
Вскакивает с кровати, опять садится.
- Что делать, что делать? - шепчет она побелевшими губами.
- Возьмите себя в руки. Здесь ребенок. Я говорил вам всегда, что он появится не только во сне, - все так же хмуро говорит папа и бросает Лене:
- Поди к себе. И спи.
Но Леня не может спать. Через замочную скважину видно ему, как мама после длительных переговоров, наконец, открыла входную дверь. Из темного подъезда вошел в освещенный коридор высокий мужчина в белых бурках, в серой с длинным козырьком кепке, в аккуратном пальто цвета болотной воды.
- Кажется, Кротовы совсем забыли свое кубанское гостеприимство? - вместо приветствия сказал тот, кто назвал себя Сержем, и снял кепку. - Блудного сына и то домой пустили, а вы... - он усмехнулся, повернув к маме голову. - Или ты, Варенька, по-старому трусиха?
- Откуда ты явился, Серж, и с какими намерениями? - спросил папа, пряча руки в широкие рукава ночного халата.
- С самыми лучшими, - ответил Серж на второй вопрос и, умолчав на первый, шагнул к дверям столовой.
- Разрешите? - не то иронически, не то серьезно сказал он и чуть наклонил голову. Под лампой блеснула на затылке маленькая плешина, старательно скрываемая под длинными прядями черных волос. Папа посторонился. Серж вошел в комнату. За ним мелкими шагами, не отрывая взгляда от суховатой спины брата, прошла мама. Папа посмотрел на входную дверь, перевел взгляд в сторону комнаты сына: Леня отшатнулся от замочной скважины. В коридоре щелкнул выключатель. Все погрузилось во мрак, и только из-под плотно закрытой двери столовой пробивалась узкая дразнящая полоска света.
Леня долго ворочался в постели. Почему так испугалась мама? И где был дядя, которого дома считали давно умершим? Будет ли он Лене другом? Хотелось узнать, о чем говорят взрослые, но папа может услышать. Прошаркали по коридору мамины тапки.
- ...Так вот кто меня в дом не пускал? - услышал Леня звучный голос и открыл глаза. Шторы распахнуты. За окном в полном разгаре холодный осенний день. На потолке, на стенах желтые пятна света. В дверях высокий мужчина. У него зеленые, как у мамы, глаза. Ослепительно белые ровные крупные зубы и очень приятная улыбка полных влажно-красных губ.
- Извините, я сейчас оденусь. - Леня потянул к себе висевшие на спинке стула брюки.
- Ничего, - ответил мужчина, - одевайся при мне, не смущайся. Я с удовольствием побуду здесь. Какой, оказывается, у меня большой племянник. Ты учишься, надеюсь. В каком классе?
- В шестом, - ответил Леня торопливо натягивая носки.
- Так, - протянул приятным густым голосом мамин брат. - Товарищи у тебя есть?
Леня боязливо взглянул на дверь.
- Ах, вот как! - засмеялся дядя. - Мама против. Но они у тебя все-таки есть, - не то спрашивая, не то утверждая, сказал он. Взглянул на Леню, улыбнулся и заходил по комнате. Удивительной была у него походка, точно дядя ходил по гладкому стеклу. Он часто поглядывал под ноги, но тут же встряхивал головой, будто старался убедить окружающих, что для него это дело привычное и приятное. Леня невольно следил за каждым его движением, осторожным, нервно напряженным и мягким, как у кошки. Дядя остановился перед племянником, склонив голову, посмотрел на него внимательно зелеными в длинных ресницах глазами.
- Тебе уже двенадцать лет или еще нет?
- Да, уже двенадцать, - ответил Леня.
- И мама до сих пор пытается сама выбирать тебе друзей?! - Уголки его губ дрогнули в усмешке. - Право же смешная Варенька. Очень.- Он снова заходил по комнате, подошел к креслу, сев в него. Положил ногу за ногу. Тапок без задника повис на пальцах.
- Я в твои годы уже был влюблен, - сказал он, задумчиво глядя в окно. Леня опустил глаза.
- И вот ведь какая вещь... - Дядя осторожно вздохнул.
- С тех пор прошло много лет. А эту девочку в коротком белом платье помню.
Он вдруг махнул рукой, как-то трогательно-нежно улыбнулся и сказал потускневшим голосом:
- Ты уж извини. Понимаю я, неприятно смотреть: сидит старая облезлая ворона и каркает о любви. Но нам, старикам, дорого прошлое.
- Что вы, дядя! Я все понимаю.
Дядя протянул к нему руку. Леня шагнул ближе.
Скрипнула половица. Вошла мама. Глаза у нее заплаканы. Леня понял: слезы не от радости, в глазах все тот же ночкой страх.
- Серж, - протянула она просяще.
Дядя, не обращая на нее внимания, взглянул на Леню.
- Видишь? Мотала, мотала меня жизнь. Как птица с обломанным крылом остался посреди голого поля, а стая улетела. Спал, уткнув голову в собственные перья. Звал родное. Наконец, нашел. А родня-то меня и знать не хочет.
- Неправда! - выкрикнул Леня. Глаза его налились слезами. - Мама!
- Ах, боже мой! - простонала мама и, заломив руки, вышла из комнаты.
- Вы не думайте, дядя Серж, - горячо заговорил Леня.- Мама добрая. Она просто еще не привыкла; к нам никто не ходит. Она никогда вас не прогонит.
- Ну что ж, добро! - сказал дядя, вставая. - Тогда пойдем умываться.
Приезд дяди был для Лени как нельзя кстати. В последнее время в Лениной дружбе с Геной, Мишкой-цыганенком и даже с Натой что-то надломилось. Он опять остался один, хотя сидел на одной парте с Геной, хотя Ната кивает ему на перемене головой... Да и дома обстановка стала невыносимой.
Мама узнала, что он сам напросился о переводе в другой класс, узнала о Лениной дружбе, и, кроме школы, теперь Леня не видит ничего.
Никуда его не пускает мама: ни во двор, ни в кино, ни даже в Загородний сад, где Леня любил бывать. Она так и сказала ему:
- С этими я не позволю тебе встречаться. Ты и не мечтай. Наверно, Ленино домашнее заключение и отдалило от него друзей, отдалило Нату. Правда, она как-то подбежала к нему, встряхивая синим бантом, спросила:
- Мы концерт готовим и маскарад на выходной. Ты будешь включаться? Ты же хорошо на скрипке играешь.
Леня не мог ответить ни да, ни нет. И Натка, отчужденно и насмешливо оглядев его, убежала.
Приезд дяди несколько скрасил Ленину жизнь. Дядя был весел, даже чересчур весел, интересовался Леней, Лениными делами, охотно рассказывал ему о городах, в которых бывал, но самое главное при нем мама и папа меньше следили за Леней, и он мог свободнее распоряжаться и своим временем и собой.
Дядя Лене нравится. И совсем он покорил Ленино сердце тем, что благодаря его вмешательству мама и папа разрешили Лене быть на вечере. На том самом вечере, о котором говорила Ната.
- Я никогда этого не забуду, дядя Сережа, - сказал Леня взволнованно. - Вы очень добрый, вы очень... очень хороший, дядя...
Дядя Серж в ответ понимающе улыбнулся влажно-красными губами и снисходительно потрепал Леню по плечу.
Продолжение читать здесь
Взволнованный мир
Trackback(0)
 |
Дядя Серж
TrackBack URI for this entry
Subscribe to this comment's feed