|
Читать предыдущую часть
Всю дорогу от каменного моста до дома Валя сердито плакала, шмыгая коротеньким носом. Лишь у калитки, ведущей в Наткин двор, немного успокоилась. Вздохнув и вытерев кулачком глаза, сказала:
- Миша ему верил. И я. А он!.. Понимаешь ты? Это он Яшке рассказал.
Оказывается, еще до Наткиного приезда строил Мишка какой-то невиданный планер. С этим планером хотели ребята пойти к Соколовскому, к тому Соколовскому... Натка его еще и не видела. Но планер неожиданно исчез. Все решили: утащил его извечный Мишкин враг Яшка. А кто выболтал тому о планере - теперь понятно...
- А может, это не Гена? - возразила Натка: Гена ей нравился.
- Ну да - не Гена! - взорвалась Валя. - Я, что ли? - и вдруг толкнула Натку.
К калитке подходил невысокий мужчина. Недавно жила Натка в новом своем доме, а этого мужчину видела и почему-то не любила.
Возможно, отпугивали ее огромные квадратные очки в черепаховой оправе с толстыми стеклами, отражающими солнце. А может, то, что он никогда ни с кем не здоровался. Выдвинув вперед нижнюю губу, обходил ребят, точно мусорную кучу. Как-то Натка сидела на крыльце. В калитку вошел очкастый. Дойдя до Натки, остановился и протянул:
- Девочка, пропусти, пожалуйста. - Рука сделала жест, каким сгоняют надоевшую муху. Стекла очков блеснули синевато. Натке показалось, что за ними ничего нет.
...Очкастый приближался. Натка невольно съежилась, а Валя зашептала ей в самое ухо:
- Я тебе говорила про Кротова, ты не понимала. Он и есть Кротов. Он, знаешь, какой-то не такой... Ну, как будто не наш... Мы его никто не любим.
В ту ночь Натка долго не могла уснуть, невольно прислушивалась к звукам наверху: там, как раз над ними, в квартире номер четыре, и жил этот очкастый.
На дворе поднимался ветер. Уличные фонари, раскачиваясь, забрасывали в комнату мутные плещущиеся полоски, и от этого казалось, что мебель бесшумно передвигается. По полу, по стенам, по потолку, словно чьи-то бесплотные руки, двигались тени от больших дубов во дворе. Валя сказала, что Кротов какой-то «не такой». Какой он? Вспомнила Валины слова, что к Кротовым ходит Яшка. И мальчишка с цыплячьим лицом сразу же стал еще более неприятен.
Ветер на улице стих. За окном прошуршало, будто кто-то легонько прошел по траве: это начался дождь.
Под его мерный, успокоительно нашептывающий шорох Натка незаметно уснула.
В новом платье, с белыми, синими, красными цветочками, Натка утром вышла во двор. Там никого не было. Подумала о Вале, но вспомнила, что в это время Валя всегда уходит с передачей в больницу, и села на ступеньку крыльца. Откуда-то доносилась новая песня:
Орленок, орленок!
Взлети выше солнца
И степи с высот огляди.
Навеки умолкли веселые хлопцы,
В живых я остался один.
Натке стало жаль орленка, который остался один. Плохо быть одному. Вот Натка еще только минут пять сидит, а ей уже скучно одной. Она встала. Прошла вдоль забора по двору. Кто-то высыпал возле мусорного ящика золу. Натка поковыряла пепельно-серую кучку. На глаза ей попался кусочек угля. Она взяла его, подошла к сараю и на старых обветренных стенах начала рисовать, напевая:
Орленок, орленок, блесни опереньем,
Собою затми белый свет!
К широкому туловищу пристроила крылья, изобразив перья извилистыми линиями, и не слышала, как сзади хрустнул песок. Уголек крошился и мазал Наткины пальцы, и птица заняла уже всю стену.
- Это кто? - прозвучало у нее за спиной.
Натка не обернулась. Высунув язык, рисовала орленку глаз.
- Кто это? - послышалось опять. Продолжая рисовать, ответила:
- Орленок. Не видишь, разве? - Уголек искрошился весь, но глаз был уже нарисован. Натка обернулась. Перед ней стоял мальчишка, тонкий, белобрысый. На бледном лице подтаявшими льдинками блестели два серых глаза. Через плечи под темным пиджачком перекинуты розовые подтяжки. Вот они-то больше всего и удивили Натку. Она видела такие у одного старика. Тот был так толст, что ни в одном магазине, пожалуй, не нашлось бы для него подходящего ремня. Но мальчишка же не старик и не пузатый, зачем он их носит?
- Ты зачем их носишь? - спросила она, наклоняя голову к плечу.
- Что? - не понял мальчишка.
- А вот эти, - Натка потрогала пальцем розовую резинку.
- Мне все равно, - ответил мальчишка.
Натке никогда не было все равно. Она вмешивалась в Ганькины игры, хотела знать, о чем думают подружки, не оставалась в стороне и от мальчишеских дел. К Наткиному характеру дома все привыкли давно. И мама перед тем, как сшить новое платье, совершенно серьезно звала Натку:
- Иди сюда. Посмотри, так хорошо будет?
Натка воспринимала это, как самое обыкновенное, естественное. Раз она живет, значит, во всем, что есть в жизни, должна участвовать. И слова эти - «все равно» - не могла слышать без ожесточения. Ей казалось, скажи она их, и исчезнет что-то и в ней, и вокруг нее, и она умрет. А жить Натке хотелось больше всего.
Придвинувшись к мальчишке, спросила тихо:
- А почему тебе все равно?
- Так, - мальчишка близко посмотрел в Наткины глаза, заморгал ресницами.
Натка рассердилась. С теми, кто ее сердил, она не церемонилась в выборе выражений.
- А вот, если сейчас тебя по голове, треснут, тебе тоже будет все равно? - спросила она ядовито.
Мальчишка вдруг стал вроде меньше ростом. Натка даже не ожидала, что он может так испугаться. Она хотела засмеяться. Но в это время кто-то позвал громко и рассерженно: - Леонид! Мальчишка обернулся. Обернулась и Натка. В распахнутом окне над своей квартирой она увидела маленькую черноволосую женщину в темных кружевах. Именно о ней, красивой, но очень высокомерной и раздражительной, бабушка сказала чуть ли не в первый день приезда:
- Ну и соседушка у нас, не приведи господи: только себя и любит.
А по Наткиной коже даже мурашки побежали, когда однажды, столкнувшись с черноволосой женщиной на крыльце, та обдала Натку русалочьим взглядом холодных зеленых глаз. Натку потом целый день при воспоминании об этом взгляде не оставляло ощущение, будто она вынырнула из родниковой воды. Злясь на себя, Натка при каждой встрече старалась глядеть в глаза этой женщине:
«Не испугаешь! Вот буду смотреть и все. Подумаешь, какая водяная!»
Но каждый раз что-то неприятное и протестующее поднималось в Наткиной душе при встрече с ней.
«Мать! - ахнула Натка. - И тот - его отец?» Проводив глазами уходившего Леонида, Натка взглянула на нарисованную птицу. Птица была похожа на кого угодно - на бегемота, на допотопного ихтиозавра, но только орлиного в ней ничего не было. Натка торопливо, будто чудище это могло ожить, соскочить со стенки, начала стирать рисунок. И не заметила, как к ней подошла Валя.
- Ната, - позвала Валя таким отчаянным голосом, что Натка тотчас же обернулась. У Вали было заплаканное лицо.- У нас Миша пропал.
- Умер?! - У Натки округлились глаза.
- Не знаю... наверно, нет, но пропал... - Валя снова заплакала и сквозь слезы объяснила: Мишу из больницы выписали, сказала так Генина мать, которая работала в больнице, но Мишки нигде нет.
- И дома нету, и ни у кого. Гена уже искал. Я маме боюсь сказать...
На стук калитки обернулись разом: может, Мишка? Но это был Гена. Он дышал отрывисто и часто, влажная челка косячком прилипла ко лбу.
Едва кивнув Натке и тяжело переводя дыхание, сказал Вале:
- Он через забор убежал, его ребята видели. И не реви ты, а пошли на луг. Может, там Мишка.
Натка про себя усмехнулась, вспомнив вчерашние Валины слова. Покосилась на Гену.
«Бегал. Волнуется. А Валька - прямо настоящая балда», - несмотря на общее смятение, подумала она.
Жаркий и тихий полдень наступал на город. Изомлевшее солнце замерло на середине неба. Ни один лист не шевелился, наслаждаясь первым, по-настоящему летним теплом.
За парком, внизу, весь в цветах лежал просторный луг, а за ним синел сосновый бор. То теряясь в цветах, то вновь показывая небу свою блестящую спину, пересекала луг неглубокая светлая речка.
- Давайте бегом. Шагом спускаться труднее, - предупредил Гена и первым побежал с откоса. За ним, стараясь не отстать, спрыгнула Валя.
Раскинув руки, скользнула вниз и Натка.
У речки они остановились. Натка почерпнула в ладошку воды.
- Ой, какая холодная! - жмурясь, посмотрела на воду. В маленьких, похожих на кудряшки волнах блестело много солнц.
- Посмотри, Гена! - вдруг сказала она. - Камыш растет.
Из-под мостика торчала камышинка.
- Это ее принесло откуда-то, и она зацепилась за доски. Здесь камыш расти не будет: видишь, вода светлая и быстрая, - рассеянно ответил
Гена и длинным прутиком ударил по камышине. Тростинка упала. Из-под моста выскочила черная мокрая голова. По бледному с синими пятнами лицу не то утопленника, не то водяного текла вода. Натка в ужасе отпрянула назад.
Утопленник или водяной плюнул два раза, потер глаза и неожиданно закричал звенящим мальчишеским голосом:
- Ну, чего балуете! Места вам другого нет, что ли? Опыт мне сорвали.
- Мишка!- засмеялся Гена. Увидев испуганные глаза Натки, повторил: - Это же Мишка...
Валя оглушительно завизжала и кинулась к брату. Но в холодной воде остановилась, смолкла и, глупо улыбаясь, сияющими глазами смотрела на Мишку, который, трясясь и лязгая зубами, вылез из воды и натягивал на посинелое тело штаны.
- Целый час просидел, еще немного осталось, - соврал Мишка. - Я в больнице в книге прочитал, один человек просидел под водой два часа, дышал через камышину. Хотел проверить, правда ли это? Все мне испортили. - Слова его сопровождались звонкой чечеткой, которую выбивали зубы.
Гена опять засмеялся: он заметил, что голова у Мишки мокрая и ноги тоже, а трусы сухие: не сидел Мишка целиком в воде, и сказал, улыбнувшись Мишкиной хитрости:
- Его потеряли, а он - опыты... Ну и продолжай свои опыты, раз живой.
Мишка, зябко ежась, продел в рубашку голову.
- Продолжай, продолжай, - буркнул он. - Ты вот попробуй, посиди. Я уже околел совсем.
- Замерз? - спросила Натка. Мишка ей понравился. Храбрый! Залез в воду и сидит. Натка еще раз окунула в воду руку. Холодная! Вот какой!
Она с уважением посмотрела на Мишку. Она знала, что ребята зовут его цыганенком. А он и в самом деле походил на цыганенка и черными глазами, и кудрявым чубом, и смуглотой своей, и еще чем-то, отчего Натке сразу стало весело.
Невольно вспомнились ей Яшка и этот... Леонид. Но так хорош был первый настоящий летний день, что ей не хотелось думать ни о Яшке, ни о жильцах из верхней квартиры, ни о их сыне, совершенно не похожем на ее новых друзей.
Продолжение читать здесь
Взволнованный мир
Trackback(0)
 |
Встречи приятные и неприятные
TrackBack URI for this entry
Subscribe to this comment's feed