Главная Глава девятая 4

Наши партнеры

Полярный институт повышения квалификации

График отключения горячей воды и опрессовок в Мурманске летом 2023 года

Охрана труда - в 2023 году обучаем по новым правилам

Оформити без відмови та тривалих перевірок позику 24/7. Короткострокові кредити всім повнолітнім громадянам України. Оформлення онлайн. Все, що потрібно для подачі заявки - зайти на сайт, мікропозика онлайн, треба вибрати суму і термін на спеціальному калькуляторі. Під нуль відсотків цілодобово мікрокредит без відмови в Україні взяти дуже легко. Просто зайдіть на будь-який сайт МФО.

Моментальна позика без відсотків на карту онлайн. Максимальну суму і термін позики кожна компанія встановлює індивідуально. Рейтинг кредитів онлайн на банківську карту. Позика без відмови за 15 хвилин, кредит онлайн на карту в Україні через інтернет для всіх.
Глава девятая 4 Печать E-mail
Рейтинг пользователей: / 0
ХудшийЛучший 
17.05.2012 10:36

Мой новый приятель и напарник Саша Затеев - лейтенант-танкист. Он из Ельни. В плен попал раненный летом 1942 года. В лазарете для военнопленных кто-то сболтнул, что он коммунист, и с тех пор вот уже полгода он мается по карцерам и зондерблокам.

- Понимаешь, как получается,- печально говорит он мне,- ежели ты не подхалимничаешь и вообще стараешься держаться как-то по-человечески, моментально подозрение: коммунист, мол... Ну, что ты будешь делать?

- Слушай, Саша,- говорю я,- а тебе не кажется, что тут есть своя закономерность? То, что всех наиболее честных людей они считают коммунистами,- это ведь, по существу, здорово!

- Может, и так.- Он смотрит в барачное окошко, и вдруг на его лице изображается беспокойство.- Мюллер идет.

Мы слезаем с нар. В барак заходит наш новый шеф, ефрейтор.

- Ахтунг! - командует Затеев.

Он по нашему общему желанию исполняет обязанности старшего группы. Слезают с нар и остальные товарищи.

- Gleich kommen Zugango,- говорит шеф Затееву.

Тот не понимает и вопросительно взглядывает на меня.

- Сейчас приведут новеньких,- вполголоса перевожу я ему.

- Гут,- отвечает немцу Затеев.

Пополнение поступает сразу после обеда. Новоприбывших человек восемьдесят. Среди них выделяется высокий, сухощавый «человек с очень бледным, бескровным лицом. Я замечаю, что другие пленные разговаривают с ним с некоторой почтительностью.

В бараке делается тесно и шумно. Нас, «старичков», засыпают обычными вопросами: как здесь кормят, не бьют ли, что это за лагерь? Мы, в свою очередь, интересуемся, откуда их привезли и что слышно нового о фронтах.

Дня через три, обратив внимание на то, что я помогаю Затееву объясняться с шефом, высокий, сухощавый человек приветливо подзывает меня к себе.

- Залезайте к нам,- говорит он, пододвигаясь на нарах...

Он чисто побрит, виднеется белая полоска подворотничка.

Я взбираюсь на нары.

- Товарищ старший батальонный комиссар,- обращается к сухощавому один из его соседей,- я пойду покурю у выхода.

- Идите.

«Значит, он старший батальонный комиссар», - думаю я. Мне очень нравится, что его называют по званию: видимо, тоже настоящие люди.

- Давно в плену? - так же приветливо спрашивает меня старший батальонный комиссар.

- Семь с половиной месяцев.

- Ну и как, конца войны будете дожидаться в лагере?

Вопрос меня настораживает.

- Хотелось бы не в лагере.

- Надо вырываться отсюда, - тихо говорит он.- Что вы об этом мыслите?

Я невольно оглядываюсь.

- А почему вы так прямо спрашиваете меня об этом? Разве вы знаете меня?

Он улыбается.

- А вас очень нетрудно понять. Вы хороший советский парень. Что еще надо?

Я чувствую себя обезоруженным.

- Постарайтесь узнать у шефа, сколько времени будут держать нас в этой клетке.

- Есть,- отвечаю я.

Он подает мне руку. Она большая, и крепкая, и, по-моему, надежная рука.

Еще через несколько дней перед самым отбоем в зондерблок приходят три немецких солдата. Они хотят побеседовать с одним из политруков. Старший батальонный комиссар вновь подзывает меня к себе.

Немцы сообщают, что их должны отправить на фронт. Воевать особой охоты у них нет, и вот они решили посоветоваться, как быть.

- Сдавайтесь в плен, - говорит старший батальонный комиссар, и я перевожу его слова на немецкий язык.

- А как русские обращаются с пленными? - интересуется один из солдат.

- Не так, как вы... Немецкие пленные, например, получают у нас такой же паек, как наши военнослужащие,- объясняет старший батальонный комиссар.

Солдаты задают еще несколько вопросов, потом благодарят и уходят.

Проходит неделя, прежде чем мне представляется удобный случай поговорить с Мюллером. Мы относим пустые бачки на кухню, и на обратном пути я специально поотстаю от товарищей.

- Господин шеф, скоро кончится война? - по-немецки спрашиваю я.

- Война - дерьмо,- заявляет Мюллер. Он, как всегда, навеселе. - Война - свинство. У меня сын пропал без вести на войне.

- На востоке?

- На востоке.

- Может быть, он в плену?

- Плен - дерьмо,- убежденно говорит Мюллер.- Раньше пленных обменивали, не то что теперь.

- Обменяют на нас.

- Только не на вас. Вам, парни, будет капут. Только молчи.

- Когда?

- Когда наберут комплект.

Возвратившись в зондерблок, украдкой передаю свой разговор с шефом старшему батальонному комиссару. Он молча кивает, а затем долго совещается со своими товарищами.

В первых числах апреля, около полуночи, до нас доносится беспорядочная стрельба. Утром дежурный полицай, скаля зубы, говорит, что поляки-партизаны угнали со станции грузовик с боеприпасами.

- Куда угнали? - как бы между прочим справляется Затеев.

- Ма-алчать! - прикрикивает на него полицай.- Зараз достанешь по морде.- Помолчав и подумав, все-таки отвечает: - В лес, на Буг. Куда же еще?

Два дня спустя, уже под утро, снова слышим близкую стрельбу. Завывает сирена: очевидно, лагерный гарнизон поднимают по тревоге. Мы лежим взволнованные и настороженные. Может, партизаны замышляют налет на лагерь, чтобы освободить нас?

Чуть свет в барак неожиданно является Мюллер. Вопреки обычаю он трезв и мрачен.

- Alles rausl (Все на выход!) - приказывает он.- Alios!

И опять, как в марте, мы строимся в колонну. Опять зондерфюрер Мекке вызывает по списку. Опять, окруженные конвоем, уходят куда-то в неизвестность наши товарищи. Уходит и старший батальонный комиссар.

Не успели партизаны. Не успел, наверно, и старший батальонный комиссар осуществить какой-то свой план.

В зондерблоке вновь остаются «подозрительные»: командиры, обвиняемые в том, что они коммунисты, и рядовые - бывшие разведчики и те, кто пытался бежать из плена.

Дни становятся все продолжительное и теплее. Все выше и ярче солнце, короче ночь. Теперь мы часами просиживаем возле барака, наблюдая через проволоку за тем, как во дворе соседнего блока играют в футбол пленные английские летчики.

- Ничего у них житуха,- ворчит Лешка Толкачев,- Письма и посылки из дому получают, жалованье им идет, чины тоже вроде присваивают.

Толкачев - старший лейтенант, горьковчанин. У него зоркие серые глаза и глубокий шрам на скуле. Он любит рассматривать его в осколке зеркальца, трогает пальцем, лотом уголком белой тряпицы чистит золотую коронку-фикс.

- Тут как-то дежурный полицай рассказывал, что эти англичане совершили по два-три побега, причем двигались на восток, к нашей линии фронта,- говорит Затеев.- Поэтому их и засадили в штрафной лагерь.

- Вот и я говорю, что ничего у них житуха, даже в штрафном лагере.- Толкачев шумно вздыхает.- Только как волка ни корми, он все в лес глядит.

Затеев коротко усмехается.

- Потому нас и не кормят.

Лес от нас приблизительно в километре. В последнее время мы особенно часто поглядываем в ту сторону. Мы все еще не решаемся открыться друг другу до конца, но я уверен, что каждый из нас думает об одном и том же: как прорваться через эту колючку в лес.

Журнал «Юность» № 7 1963 г.

Люди остаются людьми

Trackback(0)
Comments (0)Add Comment

Write comment

security code
Write the displayed characters


busy
 

При использовании материалов - активная ссылка на сайт https://go-way.ru/ обязательна
All Rights Reserved 2008 - 2024 https://go-way.ru/

������.�������
Designed by Light Knowledge