13.12.2011 15:32

Проспал Петька до десяти часов. Мать и отец давно уже были на работе, а его, как обычно, никто не разбудил. Какие то дела по дому, мать поручала с вечера, а вчера она ничего ему не сказала, расстроилась, что хмельным пришел... И отцу ничего не сказала.

И снова Петька сквозь сон слышал, как плакала мать.

Петька рывком сбросил одеяло к ногам и босой, в одних трусах побежал на кухню. Сделал там несколько боксерских движений, умылся и стал одеваться, неохотно вспоминая прошлый день. О стычке у Сергея он нисколько не жалел; пусть «кредитор» не задирается, а то слишком силен, когда не один, а на улице - так сразу драпанул, духу не хватило. Плохо, в самолет не поверили. А он надеялся...

Доедая щи, Петька смотрел через запотевшее окно во двор. На улице разгулялась настоящая зима: шел мелкий, густой снег и ветер, неверно, всю ночь гонял по крышам сараев белые струйки из снежных крупинок. Петька видел из окна, как они падали вниз и замирали на земле, укладываясь в острогорбые сугробы; поежился - опять зима, холод и морозы надоели, да и вообще, говорят, все начинается с весны.

Правда, в своей жизни он никаких перемен не ожидал не только весной, но и летом, если не считать намеков отца, что пора бы кончать с волынкой и подумать о работе. Отцу, как видно, было не важно, кем он будет работать: точить детали или подметать стружку. На завод - и все!

Это ему все равно! Вообще-то при случае стоит поинтересоваться, как там, на заводе.

Петька с сожалением вспомнил, что вчера не поехал на хоккей, и дал себе слово не пропустить сегодняшний повторный матч. Как всегда, на встречи с классными командами очень трудно достать билет, но Петька на этот счет не беспокоился: не достанет билет - пройдет бесплатно.

Еще не было, случая, чтобы он не попал на матч. И все же Петька решил сразу же после завтрака поехать в город, зайти в «Эфир»,- может, завезли проволочные сопротивления, потом побегать по радиомастерским - говорят, там у них при желании любой деталью можно разжиться, по блату, конечно. Одно плохо: хоть деньги есть - отец не скупится на детали,- а блата нет. Обидно: из-за такой мелочи, как проволочное сопротивление, Петька не может доделать генератор инфракрасного излучения и испытать его. Кто знает, не ошибся ли где в схеме, справился ли с компоновкой деталей. Ну ничего, транзисторные приемники делал - и с генератором сладит, вот только достанет проволочные сопротивления.

Петька вышел на улицу, нерешительно потоптался на крылечке, привыкая к холоду и размышляя, идти ли ему или подождать до обеда, когда потеплеет, потом спрыгнул со ступеней и направился на окраину поселка. Там начиналась основная дорога в город, и легче поймать попутную машину. В крайнем случае и рейсовый автобус не пройдет мимо: на нем работает знакомый шофер и он всегда подбросит Петьку.

Как-то непривычно было видеть в последние дни замусоренные весенние улицы. И откуда только набирается за зиму! А сейчас перед Петькиными глазами его родная улица тянулась белая, присыпанная снегом, и ему хотелось идти и идти по ней, ни о чем не думая и не замечая прохожих.

- Петька, задавлю!

- А ты тормози.- Оглянувшись, Петька увидел позади себя груженный лесом ЗИЛ с прицепом.- Человек идет! - Он не узнал соседа, который на днях пересел на тяжелый грузовик и был так рад, что останавливал каждого знакомого.

- Ты чего? Не узнал? - сосед был явно доволен удивлением Петьки. Он высунулся в окно и пригласил прокатиться с ним.

- Дядь Коль, это в вашем автохозяйстве прошлой осенью в пруду «Беларусь» утопили?

- Было дело,- усмехнулся водитель.

- Ну и как? В пруду он еще?

- Что ты! Той же неделей вытащили. Директор такой разгоняй устроил - куда там! Оно и правильно. Техники у нас хотя и много, а все не хватает.

Петька ликовал, услышав ответ водителя. Пусть кто попробует теперь сказать ему, что в пруду не самолет, а трактор!

- Новый! - похвалил Петька автомобиль, оглядев сиденье, потолок и приборную доску.

- Мне старый не дадут. Ты знаешь, сколько я на своем «газоне» накрутил? Четыреста тысяч! Если в арифметику удариться, то выходит - десять раз на колесах в кругосветное путешествие отправлялся, с возвратом и без единой аварии.

- И не надоело?

- Чего?..

- Кругосветные не надоели? Они же у тебя все от поселка до города и обратно, ну, в район куда-нибудь, если повезет.

- Ты во-от о чем,- с еле заметной обидой ответил шофер.- После таких слов и катать тебя не хочется.

- Мне не кататься. Мне в город.

- Мне тоже. На мебельную фабрику... Знать, ничего ты, Петька, не смыслишь в нашей работе.- Шофер порылся в кармане, достал спички и, не останавливая машину, закурил.

Он уже не смотрел на Петьку, и взгляд его плыл где-то поверх дороги, над двумя глянцево отшлифованными следами от колес.

Вылез Петька около кинотеатра «Центральный», от него до фирменного магазина «Эфир» всего два квартала. Это был его любимый магазин в городе, и не зайти туда он просто не мог. Петька до мелочей изучил содержимое витрин и чуть ли не с первого взгляда определял, что появилось на них нового.

На этот раз Петька в магазине долго не задержался, надо же было подумать о билете в Ледовый дворец, достать его днем, чтобы вечером не толкаться в очереди.

Трамваем он проехал несколько остановок и вышел прямо против Ледового дворца. У кассы стояло всего несколько человек, так как был рабочий день, и

Петька без лишних хлопот взял билет, с огорчением подумав, что до начала матча уйма времени: весь город можно обойти вдоль и поперек и еще в кино сходить. Но ни то и ни другое Петьку не интересовало, а пока он размышлял, куда податься, начали замерзать ноги. Он стал приплясывать на месте, но это мало согревало, к тому же очень уж неприглядно выглядело со стороны. Что он, девчонка?

Петька решил пройтись по улице, на которой стоял Ледовый дворец. Эта мысль в Петьке особого энтузиазма не вызывала, но, понимая, что он далеко не снежная баба и простоять на холоде или болтаться возле дворца долго не сможет, он медленно пошел по скользкому асфальту, разглядывая себя в огромных витринных стеклах магазинов. Парень как парень, не хуже других, только согнулся вопросительным знаком, так и за горбуна примут. Это все от холода.

Петька не понимал, почему он в сильные морозы меньше мерзнет, а вот в такой десятиградусный готов в подъезд любого дома нырнуть или даже в хлебном магазине потолкаться.

Несколько минут Петька шел вдоль забора, покрашенного в салатный цвет. Забор был такой надоедливо длинный, что Петька решил уже перейти на другую сторону улицы, но, взглянув на плотный поток машин, раздумал: какой смысл переходить - там асфальт и здесь асфальт. А забор когда-никогда кончится. В жизни кончаются не только заборы. Как его встреча, например, на квартире Можарука с поселковыми ребятами. Жаль... А вообще не стоило никому рассказывать про историю с прудом. В школах без него достаточно следопытов, только им -
он-то знает! - чтоб следы подальше шли, на запад или на север, куда угодно. Какие могут быть «следы» в их поселке! Тут и людей-то героических нет! Ха!

А дед Авдей им не герой, дед Авдей никогда не был молодым! Ну, ничего! Лишь бы не подкачала дедова память. Петька еще найдет способ добраться до самолета. А того «кредитора» он с головы до ног пивом обольет, чтоб стихи на ум не шли...

Забор повернул под прямым углом вправо, и Петька увидел метрах в пятидесяти большое здание с длинными полукруглыми ступенями на входе и декоративными колоннами, будто наполовину влитыми в стены. Подумал - театр или музей какой, но узнал от прохожего - фабрика-кухня! По словам прохожего, там и столовая, и кафе, библиотека и кинотеатр. Придумают же такой бутерброд с книжкой! А что если зайти просто из любопытства и посмотреть, что там внутри фабрики. Заодно не помешает и пообедать.

На нижнем этаже фабрики-кухни той парадности, которая так бросалась в глаза с улицы, Петька не заметил. Он разделся в гардеробе, поискал глазами дверь с вывеской «Столовая» и, не найдя таковой, направился, как большинство людей, на второй этаж. Здесь он вошел в просторный зал с круглыми, под мрамор колоннами, какие обычно встречаются в солидных дворцах культуры. Для полной схожести в этом зале не хватало только эстрадного оркестра и дружинников. Прямо против входа в зал, заставленный несколькими рядами столов с синим пластмассовым верхом, к дальней стене прижался буфет со стеклянными конусами на прилавке и витринами на правой и левой стороне.

Петька встал в очередь, где выдавались обеды.

Чтобы больше сегодня не задумываться о еде, он решил поплотнее поесть. На сытый желудок и хоккей веселее смотреть. Пристроился в затылок высокому парню и с некоторой неприязнью оглядел его с головы до ног. Петька не любил высоких может, потому, что сам был среднего роста; и еще эти высокие, как ему казалось, были схожи с растениями, у которых было много питания, но не хватало солнца: верх зеленый, а ствол и корни жидкие.

Парень о чем-то вполголоса переговаривался со своим товарищем. Вначале Петька не прислушивался к разговору, своих мыслей хоть отбавляй, но потом, уловив несколько слов: «Канифоль на спирте... пробило конденсатор... непонятный фон»,- заинтересовался разговором. Это уже было знакомо и представлялось любопытным. Парни, пожалуй, каким-то образом связаны с радиотехникой. При случае Петька не упускал возможности познакомиться с радиолюбителями. Но сейчас он не торопился начинать разговор: куда они от него уйдут... Пока что не дальше стола. До кассы Петька не слышал больше ни слова. Парни оказались не такими разговорчивыми, как хотелось бы ему. И лица хмурые, будто желудком страдают и боятся переесть. Лишь у кассы один из них бросил коротко: «Я заплачу». Но Петька не из тех, кто останавливается на полпути. Да в конце концов не так уж и важно: познакомится он с ними или нет. Похоже, они из начинающих. У этих, кроме старых ламп, ничем не разживешься. А что если присесть за соседний с ними столик?

Посасывая куриную косточку из супа, Петька прислушался.

- Уйду я с завода. Честное слово, уйду.

- А дальше что?

- На другой устроюсь.

- Думаешь, есть места, где брачок проходит? Сомневаюсь.

- Мест таких нет, я и без тебя знаю! Зато и мастеров таких нет. Смешно ведь! Один проводок не к той клемме припаял, и он мне целую лекцию. Да еще заработком пригрозил...

«Так тебе и надо,- мысленно обругал Петька молодого рабочего. Проводок не к той клемме... А что по тому проводку пойдет - не важно, значит. Силе-е-ен!»

Оба парня поднялись и направились к выходу.

Петька, не успев доесть второе, компот все же оставлять не захотел и до последнего стола сопровождал парней со стаканом в руке, пока не остались на дне одни выпаренные яблоки. Петьке интересно было узнать, где работают эти двое, а спросить их не рискнул.

Он заторопился к гардеробу, стараясь не выпустить из поля зрения парней, и как же он удивился, когда те пошли на выход раздетыми. Пришлось торопить гардеробщицу, ссылаться на то, что опаздывает на автобус, и врать еще что-то, лишь бы та побыстрей подала пальто. Одеваясь на бегу, Петька выскочил из фабрики-кухни и едва успел, высмотреть среди прохожих тех двоих, когда они скрылись в дверях приземистого одноэтажного здания, к которому примыкал забор. Петька устремился за ними, но перед входом остановился, заметив через дверной проем, как две женщины в синих шинелях и с пистолетами на боку вглядывались в пропуска проходивших мимо людей. По-видимому, он попал к проходной какого-то завода и как раз в обеденный перерыв. Уходить Петька не торопился, любопытно было посмотреть, что за люди работают на заводе.

Совсем молоденькие девчонки в накинутых на плечи пальто смело проходили через вертушку, на ходу показывая охране пропуска. Мелькали ребята примерно Петькиного возраста, были и пожилые, но те вовсе не интересовали Петьку с их премудростями и нравоучениями.

- Эй, паря! - остановил Петька невзрачного парнишку и на всякий случай придержал за рукав.- Как можно на завод сообразить?

- Зайди в отдел кадров и соображай. Понравишься- выпишут пропуск и с провожатым сходишь в цех.

- А где он у вас... отдел этот?

- Да вон же. Перед охраной вправо коридор, там все написано.

- Молодец! Все знаешь,- с чуть заметной насмешкой похвалил Петька, еще раз оглядывая неказистую фигуру паренька. Берут же таких! Дунь - и с ног слетит.

В отделе кадров завода Петьку встретил сухонький, усталый человек в сером костюме. Он мельком посмотрел на Петьку и, продолжая что-то писать, спросил:

- На работу?
- Да

- Сколько лет?

- Шестнадцать.

- Не много, не много,- наконец-то поднял глаза начальник отдела кадров.- А как же школа?

- Да так,- неопределенно ответил Петька.- Не будет, значит, школы...

- А ты слышал про закон о всеобщем среднем образовании? Или он тебя не касается?

После этого вопроса Петька сбросил с себя напускную скромность и, как бывалый слушатель всяких нравоучений, презрительно выпятил губу и скривил рот в усмешке. Он будто бы всем своим видом хотел показать, как неприятен ему дальнейший разговор и лучше его кончать сразу, чем тянуть до всяких там «ученье - свет».

- Мы этого не проходили.

В кабинет вошел молодой, крутоплечий мужчина в синем халате и в таком же берете. Лицо суровое, бровастое, на лбу три продольные морщинки, и прямой с горбинкой нос будто свернут у переносицы.

- Взгляни-ка, старший мастер, на этого гуся,- указал начальник отдела кадров на Петьку.- Как я понял школу бросил, болтается где-то. Теперь, видишь ли, работать захотел. Возьмешь к себе на участок? - и скептически посмотрел на Петьку. Кому, мол, нужен такой рабочий, обуза одна, и специалист из неуча вряд ли получится.

- Мне нужны люди. За этим и пришел.

- Знаю - нужны, и буду направлять. Кстати, дам тебе несколько выпускников из профтехучилища. Неплохие ребята, судя по характеристикам.

Петька рывком открыл дверь и вышел в узенький коридор. «Хмырь! Мешком пришибленный!» - мысленно ругался Петька, вспоминая начальника отдела кадров.

Вдоль, теперь уже знакомого заводского забора Петька направился к Ледовому дворцу. Около часа назад он не задумывался, что там, за забором, но сейчас знал точно - завод, и когда на его пути повстречались ворота, не колеблясь, перешел на другую сторону улицы и оттуда стал наблюдать.

Не прошло и пяти минут, как ворота открылись и с территории завода выехала машина, груженная несколькими ящиками, сбитыми из неотесанных сосновых досок. Ворота за машиной закрылись автоматически. Между створками на несколько секунд показалась женщина в такой, же синей шинели, как у тех, в проходной, и тоже с пистолетом на поясе. У. Петьки мелькнула мысль: а что если перемахнуть через забор и удрать от этой неповоротливой тети! Пусть стреляет! Там людей, наверно, много, стрелять не очень-то удобно, в другого угодить можно. Нет, через забор не пойдет. Поднимет вооруженная тетя, панику, и его тут же поймают да еще в заведение для несовершеннолетних упрячут. А за что? Он не воровать на завод, а посмотреть, как там работают, и вообще что собой представляет этот завод.

Не упря-а-чут!

Мигая подфарниками, на улице притормозила пустая бортовая машина, повернула направо и подъехала к воротам, остановилась и засигналила.

За открывшимися воротами Петька снова увидел теперь уже знакомую вахтершу, она что-то сказала шоферу, тот согласно кивнул и поехал на территорию завода по асфальтовой дороге, по обеим сторонам которой виднелись низкие и длинные кирпичные строения с огромными окнами. Подумав, Петька перешел к заводскому забору и встал поближе к воротам, наблюдая за проходившими по улице машинами: грузовые, легковые, автобусы, не снижая скорости, неслись все мимо и мимо. У Петьки иссякало терпение, а нужная машина так и не появлялась. К ногам подползал ломотный холод, Петька стал притоптывать, постукивать каблуком о каблук, а потом начал гонять по тротуару плоский кусок льда, налетая на прохожих. Кое-кто из них оценивал Петькино занятие неодобрительным взглядом, а некоторые и вовсе обещали «съездить по уху».

Петька немного разогрелся, посмотрел на часы и в этот момент услышал сигнал у ворот. Шофер отбивал такую морзянку на клаксоне, что казалось, подавал сигнал бедствия. Петька рывком метнулся к машине мягко перевалился через задний борт и лег на грязные доски кузова, чувствуя, как суматошно молотит сердце.

Шофер надавил на педаль газа и, скрежеща коробкой скоростей, сорвал машину с места и покатил по территории завода. Петька радовался, что отъезжает от заводских ворот на более или менее безопасное расстояние.

Машина начала притормаживать, и Петька, не дожидаясь, пока она совсем остановится, спрыгнул через задний борт и огляделся. Поблизости никого не было. Он несколько минут постоял на обочине, на засыпанном снегом газоне, еще не свыкнувшись с мыслью, что он на территории завода и ему никто не кричит: «Стой! Ни с места!»

«Да тут целый город!» - подумал Петька, разглядывая длинные, довольно высокие одноэтажные здания с округлыми крышами. Он почти успокоился, отряхнул запачканное в машине пальто, потер свежие пятна снегом и направился вслед за девушкой,
которая несла высокую кипу чистой бумаги, привалив ее к груди, а ветер срывал сверху по листочку, по два и разбрасывал на дороге.

Петька заметил, что руки девушки начали опускаться под тяжестью и она стала присматривать место, куда бы положить бумагу, но, не увидев рядом ничего подходящего, устало подбросила ношу поближе к подбородку, сильно откинувшись спиной назад, и засеменила дальше.

- Давай мне твою канцелярию, а то всю растеряешь.- Петька преградил путь девушке и взял у нее бумагу.

Та благодарно улыбнулась ему и сказала:

- Завхоз предупреждал меня - не донесешь, а я не поверила. Уж больно легко показалось, когда подняла.

- Это бывает,- стал успокаивать Петька.- Я иногда по городу на голодуху намотаюсь, а потом в столовой столько наберу - половины не съедаю.

- Я не от жадности. Два раза ходить не хотелось. Ты не в шестой цех?

- Я-то?.. В шестой... - на секунду замявшись, ответил Петька, не имея и малейшего понятия, где этот шестой цех.

Нужно было как-то выкручиваться, а девушка шла чуть позади него, и у нее вряд ли могла появиться мысль стать для него проводником: свой, не к чему дорогу показывать.

- Что-то я не замечала тебя в нашем шестом, - разглядывая Петьку, сказала девушка.

Она, конечно, не думала в чем-то его заподозрить, и он это понимал, но скоро, пожалуй, может и засомневаться: ведь он шагает по прямой, надо же где-то и сворачивать к ее шестому цеху.

- Я не в шестом работаю в - в пятом,- после короткого молчания ответил Петька и подумал, что если он сейчас поддержит разговор о цехах, а в них он, как известно, не лучше бабки Матрены разбирается, то как пить дать - погорит. Попробуй нафантазируй, когда не знаешь даже расположения цехов.

Петька сбавил шаг с намерением, чтобы девушка хотя бы на полметра вышла вперед, но в это время она повернула налево и открыла дверь, врезанную в воротах заводского корпуса. В левый бок сразу же ударила струя горячего воздуха. Мелькнула мысль, что поблизости какая-то печка, и Петька бросился в противоположную сторону от припекающей струи и налетел на ящик с металлической стружкой, едва не опрокинувшись в нее вместе с бумагой. В уши ворвался непонятный шум, похожий на шум неисправного радиоприемника, включённого на полную мощность в маленькой комнате.

Встретившись взглядом со смеющейся девушкой, Петька понял, что сплоховал.

- Споткнулся, да? - Она поправила горку бумаги у него на груди.- У нас здесь многие спотыкаются, нужно повыше ноги поднимать. Пойдем, а то от калорифера жарко.

«Так вот откуда горячий воздух,- смутившись, подумал Петька.- А я когти рвать. Силе-е-ен!»

- Ты меня предупреждай,- попросил Петька, уцепившись за спасительную мысль.- А то опять за что-нибудь задену. Я из-за бумаги один потолок вижу.- И он для убедительности подтолкнул бумажную горку поближе к подбородку.

- Теперь не споткнешься.

- Ты думаешь?

- Конечно. Это же наш шестой цех!

- Понятно, шестой,- все больше смелея, ответил Петька.- Где же ещё можно так оглохнуть, как не в шестом!

- Да? А ты был в кузнечном? - возмутилась девушка и остановилась.- И вообще, у вас в пятом от одного запаха канифоли голова кругом пойдет!

- Чего-о-о? Да если хочешь знать, у нас в пятом... Кхе-кхе... Да если хочешь знать, у меня от твоих духов еще с улицы голова разболелась!..

- Отдай бумагу!

Петька не возражал, с усмешкой помахал рукой и деловито пошел между двумя красными линиями на бетонированном полу. Но Петькина деловитость заметно стала падать, когда он, оглянувшись, увидел, как девушка с кипой бумаги прошла на другую сторону цеха и скрылась за деревянной перегородкой.

Петька растерялся. Все бы хорошо, но никак не поймешь, где тут можно ходить, а где нет. Справа и слева за красными полосами двумя рядами стояли станки. С ближнего, токарного, с визгом вилась к полу синяя стружка. За станком Петька увидел молодого парня. Он коротким крючком из проволоки отламывал стружку и откидывал ее в сторону, наверно, чтобы не мешала. Петька боязливо перешагнул красную черту, огляделся и нерешительно направился к токарю. Как показалось ему, с этим парнем Можно переброситься парой слов.

- Привет! - поздоровался Петька.

- Курить есть? - спросил токарь.

- Есть! - обрадованно воскликнул Петька, поняв, что парень нисколько не удивился ему.

Спички вот забыл,- набивая трубку табаком, посетовал он.

- Поищи в верстаке. Кажется, были,- не отрываясь от обрабатываемой детали, ответил токарь и оторвал полуметровую ленту раскаленной до синевы стружки.

- А где... верстак?
- Что? - с недоумением переспросил токарь, через плечо покосившись на Петьку.

- Спички, спрашиваю, где?

- Да вон же, в верстаке, глухарь! - кивнул токарь на большую, с письменный стол, металлическую тумбочку, рядом с которой стоял Петька.- В верхнем ящике посмотри.- И снова склонился над деталью.

Завизжал перегруженный резец, и с острого языка его поползли сиреневые завитки стружки.

Петька выдвинул верхний ящик и среди сверл, резцов и еще какого-то специального инструмента отыскал спички, стал раскуривать трубку, искоса поглядывая на белесую струйку дыма, поднимавшуюся от перегретой детали. Там, где токарь прошелся резцом, деталь отливала матовым светом.

- Нашел?

- Готово. На, покури.- И Петька протянул токарю трубку.

Тот отключил станок, рукавом комбинезона смахнул пот со лба и вынул деталь из шпинделя.

- Не идет, зараза, хоть лопни! - выругался токарь, измеряя деталь.- Не могу дать шестой класс - и все тут.

- Какой? - переспросил Петька.

Он еще не мог привыкнуть к монотонному шуму в цехе. Да и что такое «шестой класс», не имел понятия. Шофер первого класса - другое дело. Как на ладони.

- Шестой.- И подал горячую блестящую деталь Петьке.- Видишь риски на поверхности?

- Вижу...

- Выше пятого контрольный не даст. Вот и полетит в брак. - Токарь взял у Петьки трубку, затянулся.- Хороша! - И боком привалился к верстаку, разглядывая Петьку.

А тот уже с новым вопросом, чтобы самому поменьше отвечать:

- А почему шестой не получается?

- Дрожит старик,- кивнул токарь на станок,- на ремонт просится.

- На новый иди.

- Так мне и дали новый! Думают: третий разряд, так и поломаю. А на этой развалюхе ничего порядочного не выточишь. Расшатан до предела, все допуски съедает. Потому и брак прет.- Токарь с досадой швырнул деталь в стоявшую рядом со станком урну и плюнул вслед.- А мастеру давай план!

- Не давай, - не совсем уверенно подсказал Петька.- Я бы не дал на твоем месте.

- Тут захочешь - не дашь! А я хочу, понимаешь, хочу давать план! Пойду в комитет комсомола - пусть на новый станок ставят. Я на чермет работать не желаю! - все больше злился токарь.

А Петька, осмелев, достал из урны бракованную деталь и, покручивая перед глазами, дивился ее сложной геометрической форме.

- Гожо,- невольно с восхищением похвалил он бракованную деталь к посмотрел на токаря. Ну, конечно, он ненамного старше его, на год-полтора от силы. Иначе бы в армии был.- Давно работаешь?

- Давно-о! Как в прошлом году десятый кончил, так и за станок. Вначале - что ты!- смотрел на него, как на белого медведя. Дотронуться боялся! Если что не так, всегда себя винил: значит, не соображаю. Думал, раз грызет, металл, значит, с ним все в порядке. А потом понял: и он не святой, и он из режима выбивается. Ты учеником к нам?

- Да не-ет,- неохотно протянул Петька.- Токарем мне не вяжет.

- Не вя-я-яжет! передразнил токарь и передал выкуренную трубку Петьке.- Много ты понимаешь в токарном деле!

- Да ты не обижайся,- извиняющимся тоном сказал Петька.- Не нравится мне, так чего ж... Ты проводи меня в пятый цех, а?

- Иль сам дороги не знаешь?

- С профтехучилища направили в пятый,- соврал Петька.

- И кем тебя туда?

- Электромонтажником.

- Хм. Найдут же специальность! - презрительно ухмыльнулся токарь.- Зароются в свои провода, как в паутину, и копаются всю смену. Удовольствие! Пойдем, провожу.

- А мастер твой как на это посмотрит?

- Он давно бы посмотрел,- усмехнулся токарь, вытирая ветошью руки.- Он на диспетчерской, а мы газировочку пить.- И хитро подмигнул Петьке. - Что у вас, и пить от станка не отойдешь?- засомневался Петька.

- Почему? Отойдешь. Только он не любит, когда часто.

Петька, чтобы чувствовать себя уверенней в незнакомой заводской обстановке и не шарахаться от всякого непонятного звука или горячей воздушной струи, как это было на входе в корпус, на полшага отстал от токаря. Под ногами, пока они выбирались по каким-то цеховым закоулкам на центральный сквозной проезд внутри корпуса, хрустела каленая стружка и острыми концами впивалась в подошву ботинок. Центральный проезд был огорожен невысокой изгородью, сваренной из труб и отделанной древесной плитой. Под потолком, на ажурных железобетонных арках, Петька увидел множество светильников дневного света. Они горели и сейчас.

- Эй-эй! Посторонись! - крикнул кто-то позади Петьки, и тут же послышался пронзительный, неприятный сигнал, как у «Жигулей».

- Прижмись к забору, электрокар скребется,- предупредил токарь и отжал Петьку плечом на безопасное расстояние, не дожидаясь, пока он сам сделает это.- На них одни бабы ездят. И не заметишь, как придавят.

Электрокаром действительно управляла женщина. Она стояла на специальной маленькой площадке, закрепленной в передней части, и ее согнутые в локтях руки крепко держали по рычагу. Как предположил Петька, вероятно, ими и управлялся электрокар. Но больше всего заинтересовал груз: тяжелые трансформаторы с многочисленными выводами проводов.

- В пятый везут,- подсказал токарь.

- Вот это трансы! - удивленно воскликнул Петька.- Знаешь, какая у них моща? Киловатт двадцать, наверно!

- А по мне хоть сто. Пойдем газировочки попьем,- предложил токарь и свернул направо, но Петька не пошел за ним.

- Пей без меня. Я за этой, за карой пойду. Она не быстро.- И поспешил за удалявшимся электрокаром.

Через добрую сотню метров электрокар повернул вправо, прижался к стене и остановился.

Петька и без того догадался, что находится в пятом цехе. В несколько рядов широкие зеленые столы с невысокими бортиками на трех сторонах, над каждым подвешена лампа дневного света - и все это будто запуталось в цветных проводах и плотно стянутых длинных жгутах, свешивающихся с высоких подставок почти до самого пола.

Петька отыскал проход между столами, который был ближе к стене корпуса, и решил, если раньше времени никто не прогонит, пройтись по нему. Подумалось еще, что неплохо бы познакомиться с таким же парнем, как токарь из шестого цеха. Можно, конечно, к кому и постарше подойти, но они обычно такие занятые, что к ним не подступись, а то и поговоришь - на душе скучно станет. На улице бы еще куда ни шло - можно защититься, а здесь завод, и с порядочками, наверно, покруче. Найти бы паренька помоложе! Но попробуй найди! Все над столами, как боги, склонились, колдуют над схемами, тычут паяльниками в оловянную проволоку, и над каждым чуть заметный дымок от жженой канифоли.

Петька старался идти как можно медленней, скашивая взгляд то на левый ряд столов, то на правый. Заметив в конце прохода на небольшом возвышении обычный письменный стол и какого-то мужчину, склонившегося над ним, он поспешно раздвинул висящие сплошной стеной жгуты и обрадовался, когда увидел перед собой парня лет двадцати пяти с русым мальчишеским чубчиком, с худым и плохо выбритым лицом, отчего парень казался переутомленным и даже болезненным, но - главное - не злым.

На столе перед парнем лежало несколько пластмассовых плат с закрепленными на них латунными контактами, а немного в стороне - простенькая электрическая схема, в которую монтажник даже и не заглядывал. По всей вероятности, он знал ее на память. Отложив дымящийся паяльник, электромонтажник устало и как будто безразлично посмотрел на Петьку через плечо, а потом по-хозяйски развернулся к нему на вращающемся стуле и уже более внимательно осмотрел с головы до ног. Он смотрел на Петьку, как на интересную картинку, и что-то молча соображал. Затем так же молча открыл дверцу в столе, вынул литровую пластмассовую кружку, и Петька услышал его глухой, словно чем-то придерживаемый в горле голос: «За газировочкой»,- и протянул кружку.

Петька взял ее, но прежде чем пойти за водой, снял шапку и положил ее на электрическую схему. Электромонтажник с некоторым удивлением проследил за Петькиным маневром и снова развернулся лицом к столу: мол, я согласен, клади свою шапку и мотай за водой.

Шагая по центральному проходу, Петька вдруг обнаружил, что у него появилось странное чувство уверенности, очень маленькой и почти незаметной, но настолько весомой, что для него не так страшна стала встреча с начальством. Ведь если спросят его: «Куда идешь?» - он честно ответит: «За водой, электромонтажники пить захотели». Неужели от этой маленькой правды появилось чувство уверенности?

Когда Петька вернулся с полной кружкой газировки, за столом как будто ничего не изменилось: шапка так же прикрывала часть схемы, рядом лежали платы и радиодетали, а электромонтажник, вероятно, дожидаясь его, курил в кулак.

- Вот спасибо,- протянул он руку за водой и стал жадно пить.

Петьке показалось, что он видит, как прохладные комочки воды один за другим вдогонку катятся по горлу. Напившись, электромонтажник поставил кружку на край стола и еще раз с откровенным любопытством посмотрел на Петьку.

- Чудной ты.

- Почему?

- Без стука вошел ко мне, за водой сходил.

- А куда ж тут стучать? - ничего не понимая, но уже насторожившись, сказал Петька.- Ни окна, ни двери...

- В таких случаях, когда ни окна, ни двери, вежливые люди языком стучат. Как-никак мое персональное место.

Петька так и не мог понять: то ли шутит электромонтажник, то ли издевается над ним, не повышая голоса. Петька уже повернулся, чтобы уйти, но все тот же голос остановил его:

- Да ты погоди, Если проволоки монтажной для телека нужно, за этим не станет. Заслужил. Любой расцветки получишь. Ты с профа, да? Профики все такие: ходят, мнутся, а спросить не спросят, но потом обязательно что-нибудь стибрят.

- Я не стибрить,- хмуро ответил Петька, все еще порываясь уйти.- Я так.

- Это хорошо, когда так,- похвалил электромонтажник и отпил несколько глотков из кружки.- Но вообще просто так по заводу ходить не положено. И профикам тоже. Вам это на уроках говорили, а ты спал.- И поднял указательный палец на уровень глаз,- Какой сегодня день?..

- Понедельник...

- Угадал. Согласно современной всемирной истории, этот день в жизни рабочего класса самый наитруднейший. К сожалению, начальство не понимает ситуации и не снижает план с поправкой на понедельник. А такие вот, как ты, просто так болтаются по цеху и не догадаются помочь.

- А чем? Я могу еще за газировкой сбегать...

- Во! - снова поднял палец электромонтажник.- Начинаешь соображать. Если бы ты так же соображал в схемке,- и он ткнул в электрическую схему, на которой лежала Петькина шапка,- мы бы стали друзьями. Иные профики так со схемами расправляются, глаза на лоб у кадровых рабочих лезут!

Теперь Петька понял, чего добивается от него электромонтажник. «А что если попробовать? Может, и получится...» И он потянулся за схемой. К его удивлению, в ней ничего сложного не было. Маленький блок с тремя сопротивлениями и несколькими конденсаторами. Все это надо спаять на готовой плате. По сравнению с транзисторным приемником такая работа для Петьки представлялась сущим пустяком.

- Кумекаешь?

- А чего тут.

- Ну, тогда садись и выручай рабочий класс.- Электромонтажник вытащил из-за стола складной стул с брезентовым верхом и поставил его перед Петькой.- Я пока сидя подремлю. Чуть что - толкай. Понял?

- Понял,- ответил Петька и, радуясь предложенной работе, расстегнул пуговицы пальто и поудобней уселся на стул.

Электромонтажник уткнулся локтями в стол, положил голову на руки и засопел.

Петька разложил электрическую схему, внимательно рассмотрел сделанную электромонтажником плату, прибросил, как лучше начать новую, и взял паяльник. Работать было приятно: все под рукой - и монтажные провода, и сопротивления с конденсаторами, и бокорезы. Посматривая то на схему, то на плату, Петька оголил конец провода, откусил нужный размер и припаял к контактному язычку. К другому концу он припаял сопротивление и всю эту цепочку подвел к выключателю. Сравнил с готовой деталью и схемой. Кажется, все правильно.

Через некоторое время сделанный руками Петьки блок был отложен к шапке. Теперь ему захотелось засечь на часах, сколько Минут он тратит на него. Петька стал проворней очищать и облуживать концы проводов и деталей, поточней и побыстрей укладывать, согласно монтажной схеме, сопротивления и конденсаторы. Вытирая вспотевший лоб чуть ли не после каждой припаянной детали, Петька для чего-то сдувал с горячего жала паяльника пахучий дымок и между делом негромко напевал:

В хоккей играют настоящие мужчины.
Трус не играет в хоккей.

Увлекшись работой, Петька совершенно забыл, где находится: бубнил себе песню под нос, паял, нюхал дымок от канифоли,- и вдруг перед его лицом появилась чья-то рука. От неожиданности Петька замер. Кажется, она тянется к шапке. К его новейшей заячьей шапке!

Петька, словно под гипнозом, проследил одними глазами, как рука подняла шапку и положила ее на край стола, потом взяла только что сделанную плату и исчезла за спиной. Можно было не сомневаться: за ним кто-то стоит и ему не нужна Петькина заячья шапка, но зато заинтересовала плата. А это тоже не слишком приятно.

Петька мельком покосился на посапывающего электромонтажника, не решаясь будить его, попытался незаметно приподнять локоть, чтобы толкнуть спящего, но услышал над собой спокойный, немного насмешливый голос:

- Не суетись. Человек размышляет!

Петька оробело встал и повернулся в сторону говорившего. Он едва снова не сел от неожиданности, когда увидел перед собой старшего мастера, того самого, который встретился ему в отделе кадров и был свидетелем его провала с «устройством» на работу. Уж этому не соврешь, не скажешь, что из другого цеха или из профтехучилища, как подумал электромонтажник. От мысли, что невозможно выкрутиться, Петька испугался. Надо же! На таком большом заводе - и нос к носу столкнуться! Сейчас или сам побежит к телефону охрану звать, или кого пошлет. И прямиком в милицию... Ну и попался!..

Но, к удивлению Петьки, старший мастер будто и не хотел признавать в нем знакомого, а смотрел на поднимавшегося электромонтажника.

- Ну что? Опять голова болит?

- Сами понимаете,- пробурчал тот, не глядя на старшего мастера.

- Перестаю понимать и прощать больше, не могу.

- День рождения у друга...

- Какой по счету? Молчишь... Ну вот что, возьми у табельщицы пропуск и иди домой. А завтра всем участком твою голову лечить будем.

Электромонтажник удрученно опустил голову и стал убирать со стола, а старший мастер снова взялся осматривать изготовленную Петькой плату: подергал за проводки, испытывая на прочность пайку, сличил монтаж деталей со схемой и только потом взглянул на Петьку.

- Жарко?

- Ничего. Терпимо...

- А чего терпеть, когда пальто можно снять.

- Я не дома! - И подумал: «Не узнает, что ли?»

- Это ты правильно заметил - не дома. Вы знакомы? - кивнул старший мастер на электромонтажника, который, не мешкая, поспешно ответил вместо Петьки в оправдание:

- Он из профтехучилища. Интересуется...

- Мне известно, откуда он. Но это ни тебе, ни мне не дает права спать на работе.

- Паяльник один, а он попробовать просил...

- Иди отдыхай! Иди! С тобой завтра.

Электромонтажник, убрав инструмент и детали, кроме платы, которую держал мастер, с упреком посмотрел на Петьку: что ж ты, мол, «профик», не предупредил меня - и поплелся переодеваться.

- Та-а-ак,- с любопытством разглядывая Петьку, нараспев произнес старший мастер.- Твоя работа?- И указал глазами на плату.

- Моя... И еще три штуки,- нехотя ответил Петька, думая, что напаял неправильно и его плохую работу припишут электромонтажнику. А он не такой уж и плохой парень, как думает о нем этот старший мастер. Подумаешь, голова по понедельникам болит! У папана раза по три в неделю раскалывается, и еще не слышно было, чтобы где-то разбирали его.

- Хм. И еще три штуки,- повторил старший мастер.- Говоришь, шестнадцать тебе?

И Петька понял, что надежды его напрасны и он давно разоблачен.

«А что же он не спрашивает, как я сюда попал?»

- И в школе, значит, учиться не хочешь?

- Не хочу...

«И за охраной не торопится...»

- Когда у тебя последний урок был?

- В прошлом году...

«Далась ему моя школа! Сейчас начнет о пользе грамотности. Шут с ним, лишь бы не про охрану».

- Ну что ж,- после некоторого раздумья сказал старший мастер.- Не хочешь учиться - не надо. Чего заставлять насильно людей заниматься докучливым делом. Душа должна быть свободной. Так ведь? - «Скажи ему, без школы нельзя,- рассуждал про себя старший мастер, - ежом закроется. Вон как смотрит! Чуть не по нему - вспорхнет, и прощай. А из него человека делать надо».

- А спаял ты здорово. Молодец!

- Шутите?

- Зачем же.
- Это пустяки,- наконец поверив в свою работу, самодовольно улыбнулся Петька.- Я и не то паял. Вот дома я одну штуку делаю - закачаешься! А у вас не найдется проволочного сопротивления?

- На сколько?

- На сто двадцать ом?

- Можно найти.- Старший мастер присел на стул, на котором только что сидел Петька, и положил плату на стол.- Но сейчас мне, откровенно говоря, некогда: конец смены, график нужно подбить. А завтра найду, честное слово, найду.

- Завтра поздно,- с заметным разочарованием вздохнул Петька, вспомнив, где находится.- И горько усмехнулся, как бы напоминая старшему мастеру о своем незавидном положении на заводе: - Сами понимаете...

- Не расстраивайся. Я тебя выведу - никто не узнает,- заговорщически подмигнул старший мастер.- Сам таким шустряком был.

- Так уж и выведете,- засомневался Петька.

- Выведу, выведу,- снова пообещал старший мастер и спросил:- А паять не надоело?

- Скажете тоже...

- Тогда приходи завтра.

- А кто меня пропустит? Из кадров этот... килька тощая, не хочет даже говорить о работе. Я только узнать пришел, а он уже...

- А ты приходи. К восьми часам приходи, к проходной. Я тебя так проведу - и килька не узнает.

- Гожо.

- Но учти. У меня, как видишь, со временем не густо и с порядком строго, - намекнул старший мастер на случай с электромонтажником. - Без десяти чтобы как штык, и полтинник на обед. Гожо?

- Гожо.

- Пойдем, я тебе схемку дам. До конца смены посидишь, почитаешь ее, а потом вместе домой пойдем. Не возражаешь? Если кто подойдет к тебе и начнет спрашивать, кто ты и откуда, скажешь: выполняю задание Николая Петровича Кулькова. Мое, значит, задание. Понял? - сказал старший мастер и передал электрическую схему Петьке, поглядев на него грустными, чуть усталыми глазами.

Не таким ли и он был лет одиннадцать-двенадцать назад? Всего лишь и разницы - ростом повыше да плечами поуже. Побродил же тогда, погулял с ватажкой сверстников по городским улицам - вспомнить стыдно. Отнятые у девчонок сумочки, кутежи по глухим подъездам, картежная лихорадка до утра, а потом неутешные слезы матери и ранняя смерть отца от инфаркта - все памятью накрепко впитано и порой такою болью отзывается - от себя деться некуда. Столько уж лет прошло, а не знаешь, какою мерою добра с людьми расплачиваться. Страшно подумать, куда бы могла завести его гулевая «свободная» жизнь, не появись однажды в их компании парень блатного пошиба, в какой-то пустяковой ссоре уложивший на асфальт одним ударом кулака запальчивого главаря. А через некоторое время, когда уже стал «своим» парнем, он подбил их пойти колымнуть на разгрузке железнодорожных составов, чтобы заиметь свой законный рубль. Потом каким-то образом и на завод умудрился провести, и не через забор, а через проходную. Целый день они со стариком мастером по цехам ходили, а в обеденный перерыв вместе с рабочими в заводской столовке щи с кашей уминали.

Вкусными же они тогда показались! Сильно поредела их компания после этого случая, многие на заводе остались. А парень тот вдруг исчез. Лишь однажды он встретился на улице в милицейской форме.

Остановились, улыбнулись понятливо, крепко, по-мужски обнялись, конечно, поговорили и расстались. Вот ведь как получилось! Из одного стакана водку с ним пили, в карты резались, а он милиционером оказался! Узнай они в свое время об этом - и лежать парню в госпитале...

Николай Петрович до боли сцепил ладони и снова посмотрел на согнувшегося над верстаком Петьку, на чуть заметный дымок от сгоревшей канифоли, поднимавшийся с горячего жала паяльника, зажатого в его руке.

Журнал «Юность» № 2 февраль 1976 г.