|
12.
Галицкий появился в палате неожиданно и незаметно, что насторожило Скачкова. Но предложение Галицкого привело в восторг:
- Давай-ка, мнимый больной, собирайся! Я баньку заказал. Сауна уже разогрета. Попаримся, встряхнемся - и назад. Машина ждет...
- Но у меня врачи.
- Подождут. Врачей много, а звезда мирового биатлона одна.
Скачков поклонился, благодаря за столь лестное утверждение.
- Значит, договорились. Я сейчас на улицу, а ты через пять минут к воротам. Там и встретимся.
Ровно через пять минут, никого, естественно, не предупредив, Валерий спустился вниз по знакомым проходам.
Воровато оглядевшись, забрался на ворота. Щель между грязно-серым закопченным сводом и чугунными пиками, венчавшими ворота, оказалась вовсе не столь просторной, как виделась снизу. Отжавшись на руках, он все-таки сумел проскользнуть между потолком и пиками и спрыгнул вниз, порадовавшись что так легко отделался.
Баня, одна из лучших в Москве, была жарко натоплена. В комнате отдыха стоял накрытый нехитрой снедью стол. И, главное, Саня, массажист сборной, встретил Валерия, радостно потирая руки.
После пяти заходов в парилку, в которой Скачков хлестался веником так яростно, как никогда, словно мстя больнице за проведенные столь нелепо дни своей жизни, он минут на сорок отдался в Санины руки. Галицкий даже не выдержал, призывая их к столу.
Александр Петрович лоснился от удовольствия, что придумал и осуществил банную вылазку.
- Слушай, Валера, ты дорогу через ворота запомни. Сегодня вечером она тебе еще потребуется. Один большой тибетский специалист по крови объявился, То ли из Уфы, то ли из Тулы. Я думаю, к нему съездить стоит. Вдруг что посоветует. Народная медицина чем хороша - и больница не нужна. - Последний довод Галицкий пустил в ход, увидев, как округлились от удивления глаза Скачкова: зачем ему привозные специалисты? - Травку будешь пить вместо чая. И до самой старости никаких забот.
- На травке-то с твоими нагрузками да без никаких забот?
Смех получился скорее грустным. Особенно для Скачкова. Он оглядел уютную комнату, где они сидели за столом. Валерий как мог тянул время, отодвигая момент неминуемого возвращения в больницу. Даже пожалел, что согласился на побег через закрытые ворота: эта баня, это блаженство, а потом...
В последнее время он слишком часто спрашивает себя: а что потом? И с этой точки зрения затягивать посещение бани было не просто бессмысленно, но и мучительно.
Перелезая через ворота, снова протискиваясь в узкую щель под потолком, Валерий рассмеялся.
«Какого черта я полез обратно тем же путем! Ведь войти мог спокойно через дверь. Что бы случилось? Выгнали из больницы? Замечательно!»
Так, посмеиваясь про себя, он и вошел в палату. К удивлению своему, обнаружил, что никто и не заметил его побега.
Вызовы к врачам участились как-то сразу. Сестры входили одна за другой и уводили его в разные концы коридоров. С болезненной мнительностью Валерий подмечал нечто неуловимое, происходившее вокруг. Вроде ничего не изменилось, только все, с кем он сталкивался, за исключением Клаши Степановны, вели себя так, будто знали про него какой-то секрет. Даже в палате, стоило ему войти неожиданно, вернувшись из столовой или с прогулки, разговор неловко умолкал - явно говорили о нем. Возможно, так было и вчера, и позавчера, но лишь сегодня он начал придавать значение подобным мелочам. Как-то перед обедом он зашел по вызову в физиотерапевтический кабинет. Два женских голоса вели беседу за большим старинным шкафом, отделявшим дверь от остальной части комнаты.
- ...кто бы мог подумать, такой здоровый молодой парень, спортсмен, и вот тебе, пожалуйста...
Он слишком поздно сообразил, что разговор имеет отношение к нему, и потому, шагнув в комнату, спугнул говоривших - обе мгновенно умолкли, а одна из них, молодая черноволосая сестричка, покраснела.
После того невольно подслушанного разговора он почувствовал приближение какой-то реальной опасности. Но пока никак не хотел допустить даже мысли о том, что опасность живет в нем самом.
Врачи что-то делали с ним, о чем-то спрашивали, уточняя данные, записанные в пухлую, настолько пухлую карточку, что трудно было вообразить, как можно написать о человеке так много за короткое время.
...Катя пришла сразу после обеда, молчаливая, замкнутая. Они уселись в большие потертые кресла с продавленными сиденьями, словно хворости человеческие тяжким грузом продавили и саму больничную мебель.
Катя время от времени поглядывала на него затаенно-выжидающе, словно в поисках каких-то зримых перемен.
- Что с тобой? У тебя неприятности? - Валерий хотел полуобнять ее, но она мягко и решительно отстранилась.
- Какие у меня могут быть неприятности? Без тебя вот только скучно...
Последние слова ее прозвучали совсем фальшиво. Оба поняли это сразу и надолго умолкли.
«Что с ней происходит? Неужели сам факт моего больничного заключения так портит ей настроение? Конечно, Катя - человек импульсивный. Но она ведет себя так, будто присутствует уже на моих похоронах. Тьфу, черт! Глупости какие в голову лезут!»
Потом мысли Валерия улетели в далекую Америку. Зажмурил глаза и представил себе усредненный пейзаж на трассе будущих гонок. Это была не Америка, но и не тобольская тайга Все, что довелось ему увидеть за годы бесконечных странствий, как бы отложилось в глубинах сознания вот этаким пейзажем - белым многоснежьем на склонах крутобоких гор, поросших елями. Воображаемая картина настолько захватила его, что смысл слов Кати дошел до сознания не сразу.
- ...совет в институте прошел на крике. Каждый отстаивал свою точку зрения так яростно, будто от того, согласятся с ним или не согласятся, зависит его пребывание не только на кафедре, но и на этой земле вообще.
«О чем это она? Ах, да! О своих институтских делах. Глупо сидеть молча и думать каждому о своем. Впрочем, что общего у нас с ней, кроме нашей любви?»
Ему стало стыдно за свои мысли-он посмотрел на умолкнувшую в кресле Катю, которая поняла, что Валерий ее совсем не слушает. Она пошарила рукой за креслом и извлекла большую хозяйственную сумку.
- Вот тут тебе...
- Спасибо. Зря ты. У меня всего много.
Он вспомнил о том, сколько съестного принесла ему Неля. Смутился. Чтобы скрыть смущение, взял сумку. И облегченно вздохнул, когда услышал ее слова:
- Отнеси в палату. Мне туда совсем не хочется идти.
- Конечно. Я мигом.
Подхватил сумку и пошел в палату, чувствуя на себе взгляд Кати и думая, как хорошо, что она не пошла с ним.
Поворачивая за угол, он бросил взгляд в конец коридора. Ему почудилось, будто мелькнула знакомая фигура. Он не успел даже сообразить, кто бы это мог быть.
Когда, поспешно запихнув в тумбочку кульки и пакетики, он вернулся в холл, Катя сидела все в той же позе.
- Извини, мне надо бежать. Я непременно завтра зайду.
- Всегда рад тебя видеть.
В его голосе трудно было уловить радость. Валерию показалось, что по губам Кати промелькнула горькая усмешка.
Холодный поцелуй наконец прервал эту мучительную для Валерия встречу. Через мгновение каблучки Кати застучали по паркету. Когда Валерий повернулся, он увидел Нелю, которая, видно, давно сидела в самом дальнем углу холла, за большой кадкой с фикусом.
«Этого еще не хватало»,- вяло подумал он.
Журнал «Юность» № 10 октябрь 1986 г.
Высшая степень риска
Trackback(0)
 |
Высшая степень риска, часть 12
TrackBack URI for this entry
Subscribe to this comment's feed